Второе детство (инфантилизм)

ушла на кухню, оставив меня одного. Разумеется я сразу же отправился к коробке с игрушками. Высыпав половину из них на пол, я принялся строить из кубиков город и постепенно так увлекся, что не заметил, как в комнату вернулась мама.

— Полным ходом идет строительство, — улыбнулась она, присаживаясь рядом со мной на ковер.

Мама взяла игрушечный грузовик и присоединилась к игре. Она наполняла кузов грузовика кубиками, а я соответственно его разгружал и занимался строительством. Еще вчера я даже не мог представить себе такое примитивное занятие, но сейчас игра поглотила меня целиком. Единственным, что меня беспокоило, был постепенно усиливающийся позыв по-большому. Я понимал, что мне рано или поздно придется использовать подгузник по назначению, но, увлеченный игрой, старался об этом не думать.

Прошло еще минут пять. Позыв какать стал таким сильным, что я едва мог терпеть. Я продолжал его игнорировать — тем более теперь, когда пришла мама и игра стала интереснее. Наш город был полностью построен и мы с мамой принялись возить по улицам игрушечные машинки.

Все произошло так неожиданно, что поначалу я даже не понял, что случилось. Стоя на четвереньках, я потянулся за одной из машинок и непроизвольно начал какать в подгузник. Я испуганно замер, напрягшись изо всех сил, чтобы сдержать позыв. Впрочем бороться с ним было бесполезно и я снова начал наполнять подгузник противной массой, которая, казалось, уже не помещалась у меня между ног.

Было очень неприятно, а главное обидно обкакаться на виду у моей новой мамы, которую я боготворил. «Что теперь будет? — в панике подумал я, — Что она обо мне подумает?». С удивлением почувствовав, как у меня между ног быстро распространяется странная теплота, я догадался, что вдобавок начал писать в подгузник — совершенно не отдавая отчета своим действиям. Это было уже слишком. Представив, как мама сейчас обнаружит, что со мной произошло, я не выдержал и громко заревел. Мама бросила на меня удивленный взгляд и, потянув носом воздух, понимающе улыбнулась.

— Что случилось? — ласково спросила она, — Сашуля обкакался? Давай я тебя пощупаю.

Мама пощупала мой подгузник, неприятно помесив кучу внутри. Я продолжал тихонько всхлипывать.

— Точно обкакался, — улыбнулась мама, — И конечно сразу реветь.

Я виновато посмотрел на маму. Было так стыдно, что хотелось провалиться под землю.

— Не надо плакать, солнышко, — ласково сказала мама, — Давай вот так вытрем слёзки. Ничего страшного. Подумаешь, покакал в подгузник. Маленькие дети их специально для этого носят — чтобы ходить туда по-маленькому и по-большому.

Ласковый мамин голос немножко меня успокоил и я перестал плакать.

— Сейчас мама Сашулю быстренько подмоет, — улыбнулась мама, взяв меня за руку, — И поменяет ему подгузник. Чтобы у малыша снова было чисто и сухо между ножек, как будто ничего не случилось.

Мама отвела меня к пеленальному столу и быстро подняла наверх.

— Может искупать? — задумчиво произнесла она, стягивая с меня колготки.

Развернув меня к себе спиной, мама быстро сняла с меня подгузник и принялась вытирать мою попу мокрой тряпочкой.

— Попу