Лето гастрбайтера. Часть 6

сознание вновь вернулось ко мне, я понял, что нестерпимо хочу кончить. Сашка качался между моих ног. Глаза его были полуприкрыты и взгляд совершенно туманен.
Я попытался сказать ему и не смог. Горло полностью пересохло и с губ сорвался только какой-то петушиный хрип. Я откашлялся и выдавил хриплым шепотом из себя:

— Я хочу уже кончить! Ускорься пожалуйста..

Сашка кивнул и, поудобнее закинув на плечи мои ноги, стал вбивать свой член в меня мощными, короткими толчками. В голове моей всё поплыло! Помню, что единственной мыслью в тот момент было:: Вот бы сейчас ещё и пососать у кого-то! Видимо, я окончательно превратился в педика-шлюшку, но мне на это было плевать!

Из глаз полетели звёзды и сквозь какую-то пелену я услышал стоны и последующий крик Сашки, а потом моя попка приняла какой-то водоворот тепла и я понял, что Сашка кончил в меня и наполнил мой зад своим семенем.
Я открыл глаза и увидел, что весь мой живот и грудь в сперме. Я понял, что это я кончил несколько минут назад и даже не заметил этого... Сашка всё ещё был между моих ног и его утомлённое дыхание долетало тёплым ветерком до моей груди. Наконец он вышел из меня и лёг рядом, подсунув мне руку под шею.

— Как тебе? — спросил он.

Я молча поцеловал его грудь и ни чего не сказал.

— Вот так-то, — вымолвил он, — а будет ещё лучше!

Я улыбнулся:

— Да лучше уже и не куда!

Мы не заметили, как уснули. Разбудила нас разерённая Ольга. Было уже темно за окнами. Мы не заметили, как проспали до самого вечера. Ольга кричала:

— Вы две шлюхи! Как Вы могли без меня!!! Я весь день ждала вечера, а Вы тут развлекались и не думали обо мне!!! Она пнула ногой стул с одеждой и выскочила на улицу.

Мы переглянулись, не понимая толком спросони в чём именно дело. Я оделся и вышел на террасу. Ольга сидела у недостроенного, стационарного барбекю и задумчиво смотрела на последние блики заходящего солнца.
Я обнял её и привлёк к себе:

— Не переживай, милая, а главное-не ревнуй! Сейчас поужинаем и будем на пару ублажать нашу девочку!

Я приподнял за подбородок её головку и впился в губы долгим и нежным поцелуем. Вскоре она «оттаяла» и мы были прощены. В полумраке сгущающихся сумерек мы искупались в заливе и пошли накрывать на стол. Мы сели на улице. На столе горела только свечка и лица наши таинственно покрывали тени ночи.

Ольга вдруг встала и быстро скинула с себя всю одежду. Мы удивлённо переглянулись с Сашкой.

— Чего сидите!: — возбуждённо и властно обратилась к нам наша безумная девственница, — Ну-ка раздевайтесь оба!

Мы долго упрашивать себя не стали и тоже скинули всю одежду. Так и сели за стол в чём мать родила... Блики от мерцающей свечи блуждали по небольшой, но очень крепкой и красивой формы, Олиной груди и это придавало какую-то первобытную страсть всей нашей компании.

Оля