Блокнот Казановы или Хождение по бабам

... Сказать, что она меня бросила, я не могу: она меня никогда и не поднимала... Сказать, что мы с ней расстались, тоже не могу: мы с ней никогда и не сходились... Сказать, что она меня не любила, значит, ничего не сказать: я ведь до сих пор не знаю, как она ко мне относилась... Сказать, что у нас был роман, тоже нельзя: не было романа, не было даже повести... Так... Маленький рассказик... Всё равно, она бы не смогла любить меня так же, как я её — любовь у неё уже была. И вообще, ей нравились мужчины, а мне — женщины...

* * *

Короче, грусть-тоска меня одолела и чтобы не околеть совсем, решил я «пойти по бабам». Достал свой старый блокнот, сел у телефона и...

* * *

Так-так, посмотрим. Вика! Набираю номер...

— Привет, Викуля! Как дела?

— Кто это?

— Ты что, меня не узнаёшь?

— А-а, Вова, это ты...

— Какой Вова? У тебя три попытки...

— Не знаю. Если не назовёшься, я положу трубку.

— Ладно, это Лёша! Мы вместе поступали в институт.

— Ой, извини, обозналась. Ты мне так давно не звонил.

— Да, прости, дела были. Может, увидимся — тряхнём стариной.

Викуля пошутила:

— Когда будешь трясти стариной, смотри, чтобы он не отвалился. Если честно, то я не могу — делов много.

— Совсем-совсем не можешь?

— Совсем-совсем. Шесть дней работа, в воскресенье — отдых. Не до всего остального.

Поговорив ещё немного, мы попрощались.

* * *

— Алё! Лана! Это Лёша. Как дела?

— Здравствуй Лёша. Ты — подонок. Я тебя так любила, а ты...

— Ланочка, прости, я по-другому тогда не мог.

— ... а ты так надругался над моими чувствами...

— О, если бы я мог всё исправить.

— Ничего уже не исправишь — прошло четыре года, я тебя почти забыла, а тут звонишь ты...

— Я могу всё изменить...

— Ничего уже не изменишь. После того, как ты меня тогда прилюдно «опустил», сказав всё, что ты обо мне думаешь... У тебя другая была? Это та Юля, да?

— Дело не в этом...

Я положил трубку. Жизнь я ей испортил.

Мне стыдно.

* * *

Я извращениями не страдаю —

Я ими наслаждаюсь...

Вспомнил я и про ту Юлю, но звонить ей не стал: муж, двое детей. Какие разговоры и встречи? Ей и так скучать не приходится.

* * *

— Здравствуй, Марина! Как жизнь?

— Х... во!

— Совсем?

— Совсем х... во!

— А что случилось? Может, расскажешь?

— Конечно, расскажу. Приходи завтра вечером.

— О» кей! Приду!

Вау! Жизнь налаживается!

* * *

— Привет, Оленька! — звоню я своей школьной подруге.

— Здрравствуй, Лёшшечка! — говорит она томным голосом. Хочет меня, наверно.

— Как делишки? Мы чего-то давно не виделись...

Договорились встретиться послезавтра в парке. Вау! Жизнь всё лучше и лучше.

* * *

— Катерина? Это твой любимый Лёша!

— Хай, сволочь!

— А чо так грубо.

— Да ты ж, гондон, должен на мне жениться!

— С чего бы это?

— Да не с чего, после чего... После того, что ты со мной тогда сделал... Хоть бы позвонил.

Всплыл в памяти моей