Вот такие пироги. Часть первая. Август и вечер

Жаркий вечер августа. Жара, достававшая днем, добивает и вечером. Единственное спасение в том, что ты находишься дома и сидишь или шляешься по квартире голым, ну, на крайний случай, в плавках, подставляя свое тело струям воздуха выдуваемого вентилятором. Эта имитация ветра раздражает, так как воздух такой же теплый и липкий как жара. Грозовые тучи, периодически грозно собиравшиеся над головами, потом стыдливо убегали куда-то за пределы города и там разряжались, давая небольшое облегчение дачникам.

В этот пятничный вечер, притащившись с работы, я сидел голый возле стола и пытался понять, почему не работала плата. Было что-то неуловимое и очень явное ощущение, что разгадка где-то рядом, но поймать ее было невозможно. Мозги, вскипяченные жарой, отказывались работать. Ольга, жена моя любимая, болталась по квартире с журналом и не могла выбрать, где ей лечь или сесть. Везде ей было жарко. Не смотря на то что всю ее одежду составлял краб, державший волосы на голове в пучке, ей было очень жарко. Даже душ, принятый ею по возвращению домой с работы, не снял этого ощущения жары.

— Будет гроза, — сказала она, подойдя ко мне и заглядывая через плечо.

— Конечно, как и в прошлый раз, — согласился я. — Погремит и опять будем чувствовать себя как... Как где?

— Да брось ты эту железяку, — посоветовала Ольга, устраиваясь поближе к балкону. — Лучше посмотри как там картошка.

На кухне жара была еще сильнее. Кастрюля с картошкой, поставленная на огонь, совсем не хотела закипать. Прикрыв кастрюлю крышкой, я смахнул пот со лба и вышел к Ольге. Журнал уже лежал в стороне, а Ольга разлеглась на полу.

— Жарко, — плаксиво пожаловалась она и перевернулась на живот.

— Олюшка, милая, — ласково подкатился я к ней, — а не боишься ли ты, что на твою аппетитную попку нападут?

— Агрессор получит по наглой морде, — буркнула она и перевернулась на спину, явив свою красивую грудь с точными кружками коричневого света.

— Да? — делано удивился я и обхватил губами сосок ближайшей груди.

— Отстать, — слабо отбивалась Ольга, — сексуальный маньяк. Жарко ведь и противно... Ну...

За окном что-то засвистело, в раскрытые окна и дверь балкона влетел свежий ветер, и потянуло сыростью.

— Гроза, — обрадовалась Ольга, отталкивая меня, — сейчас грохнет.

Действительно, мощный ветер принес прохладу. Он поднимал высокие столбы пыли, невесть откуда появившуюся, врывался в квартиры, теребил белье, рвал листву и мешал все это в одну какофонию название которой — предгрозовой момент. Сверкнула молния. Грохнуло так, что даже заложило уши. И за окном сразу зашумел дождь. Дождь наступал стеной, и вскоре по стеклу окон и балкону заплясали капельки.

— Ой, — вскочила Ольга, — а моя майка?

Придя с работы, она выстирала на руках майку и повесила на балконе со словами:

— Веси пока не высохнешь, но не позднее вечера, чтобы была сухая.

Меня забавлял её манера редкого разговора с вещами, которым она ставила задачи, словно живым людям.

Я работаю в магазине компьютерной и прочей такой техникой и, в силу своей специальности,