Домик в деревне

что несколькими минутами позже она насадится на крепнущий у неё в руках член.

Я согнул колени, Татьяна облокотилась на них спиной, потянула член и видимо, убедившись в достаточной твердости, чуть приподнялась и медленно, стремясь получить удовольствие от каж-дого миллиметра, погружавшегося в неё орудия, опустилась на него. На этот раз стенки вагины без сопротивления приняли в себя мой поршень. Таня откинула голову и сосредоточилась на ощущениях. Я тоже балдел, чувствуя, как вагина плотно обнимает мой член.

Но тут уже мне пришлось останавливать раздухарившуюся не на шутку Татьяну. Она, осво-ившись, взяла такой темп, что член шуровал в вагине как сумасшедший. На все призывы не спе-шить и не торопиться ответ был один: Татьяна с силой опускалась на член, замирала на несколько секунд, а потом, откинувшись назад, возвращалась к своей бешеной гонке. Видя, что эта фурия отпустила все возможные тормоза, я привлек её к себе и присосался к её груди. Татьяна всё равно продолжала извиваться, и тогда я пошёл на крайние меры: сосок, до того ласково облизываемый и обсасываемый губами, был чуть прикушен. Татьяна пришла в сознание, вскрикнула, и, судя по тому, как резко обмякло её, до этого напряженное тело, кончила. На несколько секунд она опять покинула наш многогрешный мир, а я не двигался, стараясь не разрушить её ощущения. Наконец, её дыхание восстановилось, в глазах появилась осмысленность.

— Слушай, ты вот как-нибудь отъедешь и не вернешься. Ты чего так кончаешь-то? — прошеп-тал я на ухо.

— Не знаю, если мне так хорошо, то у меня начисто всё отключается на какое-то время.

— Ну, ты вернулась или подождать пока?

— Ага, почти, — ответила она и вильнула бедрами.

— Почти — не считается, — шепнул я и сел. Так как Татьяна обнимала меня, она тоже села, лов-ко обняв меня ногами. — Если бы ты знал, — зашептала она, — Что это за кайф, чувствовать его в се-бе, — и она закрыла глаза и запрокинула голову. — А если бы ты знала, что это за кайф, чувствовать его в тебе, — ответил я. — Давай-ка, на секундочку расстыкуемся.

— Не хочу-у-у, — заныла Татьяна и опять задвигала бёдрами.

— Я же сказал, что ненадолго, — и я приподнял её.

— За это убивать надо. Хулиган, — и нехотя она слезла с члена. — У-у, какой хорошенький, — она ласково подрочила его и свернулась калачиком на кровати. Я встал с постели и взял с пола припа-сенную минералку. — Ты вот когда кончаешь — отъезжаешь, а мне после порки пить хочется.

— И ты ради этого кайф обломал?

— И ради этого тоже. Но в основном по другой причине, — я глотнул воды и немного полил член.

— Ты чего это делаешь? — Татьяна опять на время пришла в сознание и посмотрела на меня даже несколько настороженно.

— Дезинфекция, — строгим тоном сказал я и бросился на кровать. Татьяна взвизгнула, но увер-нуться не смогла. — Попалась! — торжествовал я. — Ой, я щекотки боюсь! — запищала Таня, пытаясь отбиться от меня. Хотя Татьяна была женщина не маленькая,