Солёный вкус

ее душу крыльями, отчего девушка вздрагивала и пропускала вдох. Пульсация проходила по ней, сжимая и разжимая мускулы как перчатку, надетую на умелую руку.

Приподнимаясь на цыпочках, она силилась сбежать от нарастающей кульминации, но та догнала ее, безошибочно ударив в живот, рассыпалась тлеющими углями и искрами, ринула о пол и заставила биться в пароксизме страсти. Ногти врезались в ковер, вырывали из него клочья, а тело жило своей жизнью, извиваясь и хлопая по нему подобно рыбе, небрежно брошенной на песок.

Сильные руки обнимают ее, несут на кровать. Сильные руки задают ей вопрос, и она целует их в ответ. «Да, я не могу отказать», — написано на крыле одной из бабочек ее шальных мыслей в глубине подернутого дымкой удовольствия разума.

Они скользят по тонкой ткани, их присутствие утешает, поднимая напряженные ножки. Сжатый кулак проводит по бедрам, задевая влажную розочку и прилипая к ней. Он проворачивается, выпуская из себя невероятный по толщине и твердости стержень, который переходит все границы...

Всхлип. «Это что, орудие убийства?» — стучит о стенки заблудившаяся в черепе мысль, не находя выхода. Скрюченные пальцы ложатся на его спину — сорвать с себя, отбросить прочь, но... почему же они его так обнимают?! Почему предатели-губы, раскрываясь, шепчут «да!»?

Ошеломленная, она не успевает понять, когда мужчина навалился на нее и сжал. Зато она прекрасно чувствует, как он движется — там, внутри, заполняя ее целиком и даже больше. Кажется, даже ее кости раздвинулись, там совсем не хватает места! В панике раздвигает ноги — куда шире? Но твердый горячий ствол неумолим, он входит снова и снова, невзирая на слабое, слишком слабое пожатие чавкающих мокрых объятий.

Мужчина рычит, сгребая ее в охапку и продолжая толчки. А она... она уже превратилась в ощущения, она стала одной влажной щелью между своих красивых ножек. Щелью, которая сейчас содрогается под мощными ударами. Уже стонет. Жадно, ненасытно, вбирая в себя потрясающий орган и издавая мелодичные трели взвизгов. Оказывается, ее тело — это инструмент, на котором только так и надо играть; только сейчас она жива. Живее всех живых. Как она раньше этого не понимала?

Шлепки плоти о плоть происходят все чаще. Смешиваются с ее визгом, с его рычанием. Тьма вбирает их в себя, тьма глушит их своим телом, поглощая и впитывая... кажется, она тоже изнывала от страсти.

Внезапно бросившись обратно в свою головку, девушка нелепо щурилась, пытаясь пронизать радужные пятна взором. Безуспешно, ее любовник оставался невидим, обдавая ее пышущим жаром и нетерпеливым рыком. Любя ее. Пронзая.

Горячая жидкость ударила в ее сердце тугой струей, обжигая ее лоно. Она наполняла теплом, придавала силы и смелость жить дальше. Жить без нее — немножко, надо потерпеть, а потом снова...

Мужчина навалился на нее, тяжело дыша. Сильный. Уверенный. Девушка крепко сжала его, желая никогда не расставаться. Не теперь. Ведь только нашлись, да? Цепкие пальчики терзали его спину, раскрывшиеся коралловые губки обнажили маленькие клычки, царапнувшие шею. «Ммм, какой солененький!» — восторженная мысль...