Мужчина и женщина

она не сопротивлялась — и стал рассказывать...

— Мне кажется, что я знаю о тебе все. Ты всегда рано просыпаешься и встаешь, даже когда есть возможность полежать в постели подольше. Ты без ума от горького шоколада и темных роз (хотя их дарят тебе нечасто). Ты любишь свою дочь и очень редко смеешься. Ты терпеть не можешь слащавые женские романы. У меня есть две твоих фотографии. Одна вот уже год стоит на столе, и когда я возвращаюсь домой, то представляю, что ты меня ждешь. А другая... другую, черт побери, я храню в ванной. Я не знал, как к тебе подойти — ты казалась такой неприступной, — как сказать тебе о том, что я люблю тебя — безумно, страстно, нежно, как я хочу, чтобы ты была моей женщиной. Скажи — могу я надеться? Если ты решишь меня прогнать, я никогда ни словом, ни взглядом не напомню о себе. Я...

Едва слышное... «Да» было ему ответом. Она потянула пробку, и вода, обнимавшая их тела, стала медленно отступать. А его руки между тем уже завладели ее грудью, теребя набухшие соски, потом одна из них соскользнула вниз и коснулась клитора, что заставило ее протяжно вздохнуть. Его член упирался ей в спину, и он чувствовал, что вряд ли удастся долго сдерживаться. Он перевернул ее на спину и попросил... «Покажи мне свое сокровище». Она развела ноги в стороны, раздвинула рукой губки и медленно провела по ним пальцем. Вслед за ней то же сделал и он и произнес...

— Знаешь, я не сторонник ненормативной лексики в повседневной жизни, но почему-то сейчас, здесь, с тобой, мне хочется называть вещи своими именами, и хочется слышать это от тебя. К черту всякие там «киски». Это — настоящая пизда, самая красивая и желанная на свете, и она ждет, чтобы ей крепко засадили.

Его пальцы проворно ласкали клитор, и дыхание ее становилось все более прерывистым. Она уже не могла спокойно лежать, ее бедра двигались навстречу его руке, а он все продолжал эту немыслимо сладостную пытку.

— Ну же, милая, скажи, что ты хочешь? Скажи, пожалуйста...

— Я хочу... чтобы твой... чтобы ты меня... чтобы твой огромный... я хочу почувствовать... твой огромный хуй... в моей... мокрой... пизде... Я хочу... чтобы ты меня... выебал...

Он знал, что она впервые в жизни произносит такие слова, и это привело его в неистовство. Глухо застонав, он вошел — вернее, вонзился в нее — и стал двигаться с огромной скоростью, глядя ей прямо в глаза и повторяя...

— Эта сладенькая пиздюшка... создана именно для хуя, а не для дурацких баллончиков. Как там мокренько, как классно залезать туда по самые яйца, трахать тебя и чувствовать, как ты кончаешь.

Ее тело действительно взрывалось в оргазмах. Она была «мультиком» — мультиоргастичной женщиной — и могла улетать несколько раз подряд. Остатки здравого смысла заставили ее выдохнуть... «Не кончай», и очередная волна восторга накрыла ее с головой.

Подождав, пока она немного успокоится, он осторожно