Перекрёсток

Вы никогда не задумывались, как один вечер может всё изменить? А может, это и не так, может вся жизнь идёт к этому вечеру, и ты понимаешь это слишком поздно? Порой я думаю, что наша жизнь полня всяких перекрёстков и, повернув однажды, ты уже не узнаёшь дороги и не знаешь как по ней можно идти. Прошло уже 3 месяца после той ужасной ночи и только сейчас я могу делать хоть какие-нибудь выводы.

В жизни у меня складывалось всё великолепно. Папа профессор, мама врач.

Школа, золотая медаль, институт, красный диплом, любовь и уважение друзей, внимание девушек. Любовь застала меня на последнем курсе. Мы идеально подходили друг другу. Она была как ангел, на свадбе я поблагодарил Бога за этот подарок. Наташенька была для меня воплощением всех идеалов. Она была очень красива, длинные белые волосы, высокая грудь, тонкая талия, крутые бёдра... Я считал, что вполне заслуживаю всего. Медовый месяц в Европе превзошёл все наши ожидания. Мы занимались любовью по 2 раза в день. Я считал, что это, плюс большой член делают меня идеальным мужчиной.

По возвращении в Москву жизнь продолжала баловать меня. Отличная карьера, опять таки уважение. Занятия сексом стали реже, раза по 2 в неделю. Я был очень занят и уставал на работе. Но дарил ей цветы почти каждый день. Я знал, что Наташеньке ужасно завидовали подруги. Я продолжал оставаться самодовольным кретином. Но потом всё изменилось внезапнее, чем можно вообще предположить.

Тёплым летним вечером мы пошли в бар попить пива и послушать музыку. Я припарковал свой новенький Фольсваген рядом со старенькой девяткой и ещё подумал, что, мол, ездят же ещё всякие придурки на таких вёдрах гвоздей. Мы вошли в бар, где было уже много народу. Публика там была не очень, несколько полных отморозков, проститутки, пожалуй, мы там были единственной нормальной парой. Я взял себе пиво, а Наташа коктейль «оргазм». Я ещё пошутил, что настоящий оргазм она получит сегодня вечером. Как в воду глядел. Мы уселись за столиком в углу, стараясь отдалиться от тамошнего общества и вели обычную беседу. Я рассказывал о чём-то страшно заумном и чувсвовал себя вполне уверенно.

Неожиданно к нашему столику подошло некое существо, по небритости которого можно было определить мужской пол. Он смерял меня мутным от принятого алкоголя взглядом и спросил:

— Братан, можно с твоей девушкой потанцевать?

— Нельзя, — только и нашёлся ответить я, удивившись такой наглости.

— Ты чё, командир, жадный, что-ли?

Я не стал ему отвечать, у меня не было настроение нарываться на агрессию, да и мне было смешно, что такой урод пытается отбить у меня Наташеньку. Прошло пару минут и я совсем про него забыл, продолжая что-то рассказывать. Мне казалось, что Наташа меня не слушает, но я привык к тому, что она не понимала многое из того, о чём я говорю. Она накручивала свои длинные, белокурые волосы на пальчик, что психологи относят к проявлению сексуального