Наказание

Эта история произошла со мной в далеком 1987 году. Тренировался в секции по плаванью (тогда каждый советский школьник ходил в какую-нибудь спортивную секцию или кружок), конечно, тренировался — громко сказано, просто 3 раза в неделю ходил в бассейн плавать, так как родители думали, что я от этого похудею. Моя комплекция — толстенький русый мальчик, с детским лицом и запуганный врачами, учителями, одноклассниками о том, что никогда не женюсь, не трахнусь с девушкой и вообще всю жизнь буду один. Действительно, меня очень волновала меня проблема секса, но я сильно не отчаивался, а онанизмом занимался всё чаще и чаще.

Так вот, походы в бассейн это не только тренировки были, а ещё сексуальные развлечения. В каждой уважающей себя душевой, всегда было отверстие в душевую противоположного пола, и естественно туда смотрели, получая неизгладимое удовольствие. В свою очередь, я был не исключение, подсматривал за моющимися девушками и конечно же мастурбировал в душевой кабинке, а чтоб никто не поймал меня с поличным, задерживался на 15—20 минут, после того как все из душевой и раздевалки ушли. Признаюсь честно, злоупотреблял этим делом, частенько приходил не в свои дни, чтоб получить удовольствие. Вот о дин из «не моих» дней, разделся я и в душевую, включил теплую водичку, заглянул в дырочку в стене и начал понемногу онанировать, вдруг кто-то неожиданно схватил меня за руку, от испуга чуть не обделался. Осторожно повернул голову, увидел тренера, который держал меня, округленными от злости глазами смотрел на меня и с отвращением сказал:

— Чем ты тут занимаешься? Извращенец вонючий.

— яяяЯ, моюсь, Дмитрий Константинович. — еле дыша ответил ему

— Хм, я тут другую картину наблюдал, своего болвана теребишь...

— Нет, что Вы, это не правда. Пожалуйста отпустите меня, я больше так не буду...

Он засмеялся, от моих просьб — Нет уж, ты знаешь что тебе и твоим родителям будет за это?

— Не знаю — еле прошептал я.

— Отца исключат из партии (самое страшное наказание для коммуниста в то время), выгонят с работы, мать тоже уволят, а тебя перед всей школой опозорят, а потом в специнтернат для озабоченных.

Я молча стоял, опустив глаза в пол, слушал его выступление и плакал, думая о том что моя жизнь закончилась, я подвел родителей и т. д. После затянувшегося монолога, он, не давая одеться мне, отвел меня в тренерскую комнату, а там снова продолжил унижать, оскорблять и рисовать ужасные картины моего бытия.

— Что ты хочешь мне ещё сказать? Резко перевел он разговор.

— Я всё сделаю, только не говорите родителям, в школу и в партию, прошу Вас, умоляю...

— Ладно, читай заявление... Он дал мне бумагу, где описывалась в красках вся ситуация, я прочел её.

— Что это? Спросил я, делая вид что не понимаю.

— Это документ, будет лежать у меня в сейфе, пока я из тебя не сделаю настоящего мужчину. Придешь завтра, на час раньше, буду тебя перевоспитывать — Как он собирался это