Я работаю преподавателем истории в университете четыре года. На кафедре у нас большинство женщин. Есть отжившие бабы, есть средних лет разведёнки с ребёнком, ещё молодые как я лет тридцать с небольшим. Все они не могут затмить нашу заведующую кафедрой Анастасию Михайловну. Она роскошная русская зрелая женщина сорока одного года с немного полноватой пышной фигуркой, как говориться, каждый килограмм пошел куда надо. Одевается всегда в строгую деловую одежду, не забывая подчеркивать бабские аппетитные достоинства. Ее крупная объемистая грудь не меньше 4 размера заставляет трещать по швам блузки спереди, густые длинные высветленные в бело желтый волосы въедливо собраны наверх в пучок с заколкой, открывая шею с коричневой родинкой на молочной коже, юбки-карандаш ровно по колени и с разрезом, где при ходьбе видна полоска чулок и край ее соблазнительного бедра, высокие каблуки звонко стучат, по настоящему мощная бабская мясистая попа виляет из стороны в сторону и оттопырена назад полукругом.
Каждый мужик и озабоченные юнцы студенты сворачивают шеи, глядя на нее. Я точно знаю, что о ней мечтают все и втихаря дрочат. Мне противно это знать, ревную за это, но сам делаю то же самое дома по вечерам после работы. От зависти ее бабы живьем бы сожрали, а мужики воспользовались высшим положением, но она дочь главного ректора и все покорно улыбаются в ответ, чтобы не злить начальство. Вот так и живем.Раз в два месяца у нее симпозиум. Там она читает лекции, налаживает связи с институтами Северной Америки. Один раз на пятиминутке Анастасия Михайловна сказала, чтобы на следующей недели я собирался ехать с ней для помощи. Считая дни я предвкушал, затаив дыхание, что смогу быть со своей любимой несколько дней! Я потратил все свои сбережения на новые рубашки, два костюма и обувь. Я хотел произвести впечатление. Тайные мысли представляли, что она выбрала меня неслучайно. Может она хочет познакомиться со мной ближе в нерабочей неофициальной обстановке? Каждую ночь я не мог уснуть, у меня были холодные ладони, сердце стучало. Обязательно признаюсь, как я ее люблю!
В самолете у нас были разные места. Когда мы вышли нас ждала служебная машина, припарковавшая у гостиницы. Ее номер был на четвертом этаже, мой был на первом. Только одну фразу мимолетным тоном я услышал от Анастасии Михайловны:«Значит так, в этой папке двести с лишним листов, мне нужно, чтобы ты до завтра выбрал и отметил маркером только об успеваемости нашего факультета. Все ступай».Я проводил ее взглядом. Она меня не видела в упор и не замечала новую дорогую одежду. Поднявшись на четвертый этаж, я отыскал дверь заветного номера. Внизу пришлось беседовать с администратором за стойкой. Взяток давать не умею, брать тоже, хорошо, что он быстро сообразил и сказал — «Все номера забронированы и оплачены. Если есть желание переселиться, то за свой счет и в исключительном порядке, чтобы никто не знал». Денег у меня оставалось мало, но