Фантазия 2. Божественное и земное

Вначале сотворил Бог эротики куни и минет. Прелюдия была видна и не пуста и тьма в глазах, и дух божий носился над М и Ж.

И сказал Бог: да будет классика. И стала классика + Камасутра в разъяснение.

И увидел Бог классику и что хорошо, и отделил Бог свет от тьмы. Вот вам классика и БДСМ.

И сказал Бог эротики: да будет совпадение по страстям и удовольствиям, и не будет их некоторым...

Простолюдинка Елена радовалась лучам осеннего солнышка и плела веночек из опавших кленовых листьев. Поля убраны, зерно сложено в амбар, вино томится в бочках, лет через пять превратится в коньяк, соления заполнили собой подвал и чеснок развешан по стенам горницы.

Одев венок на златые кудри, и напевая риголетто, направилась в любимую беседку, подставить лицо уходящим лучам и помечтать в одиночестве. С ногами забравшись на ложе со шкурами, поправила тогу, сбросила сладкопахнущие сандалии и унеслась в страну грез. В общем, в мечтах и томлениях девушка.

Внезапно потемнело; посыпалась звездная пыль, протрубили ветвистые моралы, завизжала тормозами зеленая электричка и пропахала 2 га земли (интересная вимана у бога), и пред очами предстал он — Бог позитива и веселья, вальяжный Боцман.

Выглядел бог креативно: тонкой работы шелковая туника заканчивалась на узловатых коленках соблазнителя, золотой лавровый пояс от «HERMES» опоясывал тонкую талию, блистали мощью накаченные плечи и шея вдоль которых, спускаясь к гладкому мускулистому торсу, витиевато играла татуировка мантры от Дольчи и Габаны. Красивую и умную голову, всю заполненную прозой, обвивал таки опять лавровый венец (заметим, трэнд сезона на Парнасе), выполненного все тем же Гермесом. Все-таки друзья детства и по совместительству два главных Казановы-молодых, холостых и ветреных. Божественная нога была обмотана сандалиями ручной работы от Berluti Rapiécés Reprisés. Одна рука бога была занята свертком. Вторая возведена к небу, озаряемому вспышками мигающей зеленым светом электричкой.

— Небеса услышали мои мольбы! Вы снова с нами! Вы наше все! Что я могу сделать для вас? — робко опустила глаза долу и приспустила сусальным золотом Елена.

— Молчи, женщина! — бросил сверток на ложе, схватил ее в свои могучие объятия, начал лобызать. Получалось у них это слаженно и страстно. Он мычал, а она испытывала трепет в грудях, который медленно и тягуче спускался вниз живота.

— Примерь презент от моего великолепия. В шоуруме Елены Троицкой была распродажа заморских шмоток, вот отхватил тебе последний сарафан.

Елена визжа схватила сверток и дрожащими руками начала срывать папирус и о, чудо, ее взору предстал сарафан во всем великолепии. Огромные подсолнухи охватывали грудь и зелеными твердыми стеблями спускались долу. Канареечный цвет радовал глаз и продолжал лето в маленькой деревне. Вырубилась лучина, а сарафан продолжал блистать.

— Какая прелесть, ты никогда не забываешь о своей простолюдинке и оставляешь неизгладимый след в моих трепетных больших грудях.

Боцман-бог повернулся в сторону заката и начал речь, прерываемую нервными всхлипываниями Елены:

— Погляди, какие звёзды сегодня!

— Я хочу тебя! Зубы сводит, милый, сделай что-нибудь!

— Потерпи, малыш,