По пути на дачу

Жаркий летний день. На дачу едем. Друзья приедут. Шашлыки, пиво, песни у костра. Все здорово и классно. Было бы..

Я свернул на трассу. Сегодня Лена превзошла саму себя. Мясо я купил плохое, с жилками какими-то. Вино тоже не то, Светка такое не любит. Светка, бля, вообще водку любит. Сложил все не в той последовательности. То опаздываем, то «Куда гонишь? Рано приедем!» Я, как и все мужики, привык к постоянным упрекам и претензиям. Но сегодня моя пила «Дружба» переходит все границы. Мы едем уже полчаса, а она до сих пор не унимается. Все обиды вспомнила, сука! И недельной давности, и годовалой. И до сих пор вопит! Вот сидит, сука, на соседнем сиденье и вопит! Руками машет, для достоверности, видать. Знаю, давно надо перестать обращать на ее слова внимание. Я и не обращаю. На содержание. Но эти крики, от которых голова раскалывается, и желание отдохнуть с друзьями отпадает напрочь, пора пресекать.

Зубы скрипят от злости, на руках вены вздулись. А эта сука не унимается! Все, блядь! Лопнуло мое терпение! Учить пора. Благо, трасса безлюдна. Я ударил по тормозам, прижимаясь к обочине.

— Какого хуя ты остановился?! — Лена смотрит на меня со всей суровостью. На которую способна. Она видимо думает, что я ей благодарен должен быть. За науку. Ага.

— Вылазь, — спокойно сказал я. Сейчас я отблагодарю по полной...

— Чего?! — гримаса презрения.

Что ж. Объясню, коли просишь. Я вышел из машины, обошел ее и открыл пассажирскую дверцу.

— Вылазь, — повторил я.

Лена молча хлопает глазами. Кажется, она начинает понимать, что перегнула с нравоучениями. В глазах мелькает страх. Вот и правильно. Я тоже учить умею.

— Я... не хочу, — эти слова она сказала уже тихо.

Ну уж нет. Я крепко взял ее за руку, вытащил из машины.

— Отстань, — Лена пытается вырваться, но из голоса пропали и власть, и уверенность.

— Раздевайся, — на ней лишь летнее платьице. Под ним трусики. Грудь у нее маленькая, лифчик она никогда не носит.

— Ты ебнулся что ли?! — опять повышенный тон. Похоже дорогая не верит в твердость моих намерений. Что ж.

Я взялся обоим руками за вырез и резко дернул в разные стороны. Платье с треском превратилось в рваную тряпку.

— Идиот! Ты знаешь ско... — но договорить ей я не дал. Взял рукой за подбородок и крепко сдавил, чтобы она не смогла шевелить челюстью.

— Заткнись, сука, — в моем голосе лед. Она должна почувствовать мою власть. Власть над ней. Силу.
Я отбросил остатки платья в сторону. С чего бы начать? Лена дрожит. Теперь она верит и ей страшно. Ее руки подняты вверх и крепко прижаты к машине. Я провел языком по ее шее. От ключицы к уху. Мочку крепко сжал между зубами, пока она не вскрикнула от боли. Соски. Она любит, когда ей крутят соски. Руки заняты, сгодятся и губы. Я обхватил губами сосок и начал посасывать. Люблю маленькую грудь. Ее маленькую грудь. А