Красное к красному

I

Воздух был липкий и тяжёлый. Не помогала ни фланелевая рубашка с коротким рукавом, временами расстёгнутая почти на все пуговицы, ни кондиционеры в офисе и машине, ни открытый балкон ночью, ни даже тот факт, что общее время, проведённое на открытом воздухе по дороге на работу, с работы и в обед едва ровнялось получасу. Уже через два часа после душа он начинал ощущать, как руки под мышками начинают прилипать к груди, кожа на лице становилась влажной и приобретала жирный блеск, а вдоль позвоночника сначала медленно, а потом всё ускоряясь к пояснице, скатывалась капля пота.

Трусы облегали не плотно, поэтому иногда она проскальзывала между резинкой и телом, вдоль копчика между ягодиц прямо туда, нежно щекоча запретное место, словно радуясь, что наконец достигла заветной точки. Нельзя было сказать, нравилось ему это или нет. Это происходило настолько неожиданно, что всё, что он успевал почувствовать, это лёгкую щекотку, капли пота у себя в попе и холодок, стрелкой указывающий вниз. Он точно не испытывал отвращения, но и не стремился повторить это ощущение. Страх стать гомосексуалистом казался ему примитивным и достойным только тех, кому действительно было чего бояться.

Стояла середина августа, температура на градуснике в полдень зашкаливала за 35С, и приходилось извлекать «приятное» из неприятного. Пол-офиса было в отпусках, другая половина, словно заморенные мухи, приходила с некоторым опозданием и неожиданным образом куда-то исчезала незадолго после обеда. Казалось, что отдыхать, купаться и загорать на пляже уехали все, не только здесь. Партнёры, заказчики, даже директор компании из головного офиса, который в жизни никуда не выезжал и слыл большим скрягой и отъявленным трудоголиком, перестали отвечать на имейлы и звонки лично, заблаговременно перенаправив весь входящий поток корреспонденции на своих подчинённых.

Не то чтобы запросов было много, бизнес стоял, без людей не было бизнеса. А те, кто не успел во время выскочить из бизнеса, с завистью представляли на пляже, в баре-дискотеке и на природе тех, кому удалось из него вырваться. Хотя бы на две недели.

Кто-то должен был поддерживать бизнес. Кто-то должен был сверять отчёты по нефтедобыче и перевозкам, проверять качество работы всех соединений этого слаженно работающего механизма и вовремя принять правильное решение по замене износившейся детали или её ремонту.

И этот кто-то был он, Виктор Иванович Маслаков, директор московского представительства компании. «Топ-менеджер высшего звена», — как его в шутку называла жена. «Масло масляное», — отвечал он. Но всё равно мысль о том, что он не просто менеджер, а топ-менеджер, грела душу. А также мысль о том, что, выражаясь по-американски, «каждой собаке приходит свой день». Придёт и его день, и он отдохнёт от этой собачей работы. Но не сегодня.

Сегодня его ждёт работа до семи, дорога домой по остывающему пыльному городу, пробежка по стадиону, поход в магазин, ужин в гордом одиночестве, телевизор и час, а может быть два на то, чтобы попытаться заснуть в такую духоту. В такую жару кажется, что