Арабский скакун

Шейх Азиз возлежал на подушках и потягивал кальян, пуская замысловатые кольца в потолок. Солнышко пробивало свои лучи через плотные занавеси, на него снизошла лень и опутала его своими сетями. Шейх налил себе чаю и позвал слугу через колокольчик. Молоденький мальчик как будто ждал его сигнала за дверью, что тот час явился пред светлые очи хозяина.

— Да мой господин, — поклонился он и застыл в ожидании распоряжений.

— Скажи моей любимой жене Самире, чтобы явилась в мои покои. Я ее жду.

Слуга поклонился еще раз и шмыгнул в дверь.

Самира смотрела на себя в зеркало и проклинала свою судьбу:

— Как я могла угодить в гарем? За что Аллах меня так наказывает? Почему я?! — слезы лились из подведенных сурьмой глаз, восточный макияж грозил расплыться по красивому личику. Она ненавидела своего мужа шейха Азиза, который сделал ее четвертой женой и сексуальной рабыней. Нелюбимый муж каждый день призывал ее к себе и занимался с ней сексом, зачастую анальным, и плевать он хотел, что Аллах не одобряет этот способ совокупления!

В ее комнату вошел мальчик слуга и сообщил, что господин ждет Самиру.

— Чертов извращенец, не может дождаться ночи! — зло сказала она по-русски, чтобы прислужник ничего не понял.

На самом деле Самиру звали Оксана, он русская из Москвы, а в гарем попала по контракту. Познакомилась в клубе с машате — представителем шейха, он набирал красивых девушек в гарем. Оксана хотела срубить по-быстрому легких денег и укатить обратно в Россию, но шейх влюбился в молодую распутницу и сделал ее своей женой. Оксане пришлось покориться судьбе и Азизу. В день свадьбы она получила арабское имя Самира.

Затем начались дни и ночи, ужасно похожие друг на друга: она спала до обеда, потом наводила красоту, кушала рис с курицей, гуляла по саду, пила чай с финиками, а вечером посещала покои шейха, оставаясь у него до самого утра. Молодой и полный энергии господин пользовал ее всю ночь, а когда накуривался гашиша, и член его не хотел стоять — он заставлял Самиру сосать его пока не встанет. Всю ночь, как леденец, она ласкала его увядший стручок, пока шейх не засыпал. Эти минуты она ненавидела больше всего.

Самира быстро приняла ванную с маслом лаванды и поспешила к мужу, во избежание гнева и скорой расправы. Она вошла в его покои и почуяла запах гашиша, о нет! — мысленно простонала она и приготовилась к худшему.

— Звал меня любимый? — покорно опустив голову, как примерная жена, спросила невольница.

— Иди сюда моя любимая жена. Побудь со мной, — он приглашающее махнул рукой и вальяжно раскинулся на кровати.

Она опустилась на колени и, не смотря ему в глаза, принялась массировать ступни.

— Сними с меня одежду, — велел шейх.

Первым делом Самира сняла с его головы гутру — платок, опоясанный жгутом, затем белую рубаху и нижние штаны. Трусов арабы не носили, и потому шейх оказался абсолютно голым. Волосы у него росли повсюду, черные и вьющиеся, покрывали