Настя и хозяин

Виктор зашел в мужской туалет и вздрогнул. Прямо на полу сидела совсем молоденькая обнаженная шатенка. Ее руки были подняты над головой — они были прикованы наручниками и короткими цепями к умывальнику. Сбоку от умывальника висела табличка с надписью: трогать грудь пятьсот рублей, между ног — семьсот рублей, сношать куда-либо нельзя. На полу стояла коробочка для денег. Девушка встала с пола и улыбнулась ему.

Он погладил ее промежность с небольшим шелковистым волосом, и опустил деньги в коробку. Он сходил в писуар, потом помыл руки и смекнул, что запрещено только трахать ее и еще трогать бесплатно. Она сидела и смотрела на него. Тогда он встал перед ней, расстегнул ширинку и быстро подрочив, кончил на ее лицо и грудь. Она ничего не сказала, только утерлась рукой.

— Кто ты? — спросил он.

— Я Настя.

— Тебя можно снять?

— Да — ответила она доброжелательным голосом. — Я тут до семи. Приходите в семь.

Виктор нетерпеливо ждал назначенного времени. Он время от времени заглядывал в туалет. Девушку трогали почти все входящие. Каждый раз она вставала с пола и приветливо улыбалась им. Многие, как и Виктор, кончали на нее так, что к концу дня девушка была покрыта почти заметными сухими пятнами.

В семь часов пришла суховатая женщина и отвязала ее, она принесла девушке одежду и обувь.

— Вы хотите ее снять?

— Да — ответил Виктор. — На сутки.

— Десять тысяч.

Виктор заплатил вперед. Настя оделась в пальто и обулась в простые осенние ботинки.

— А нижнее белье не прилагается? — спросил он.

— А зачем вам? — ответила женщина.

Виктор вез Настю в машине. Он приоткрыл окно и наблюдал за реакцией девушки. На улице было холодно. Настя ежилась, куталась в свое пальто, но ничего не сказала.

— Сколько тебе лет? — спросил Виктор.

— Двадцать.

Виктор присвиснул.

— Тебя только трогают и кончают на тебя?

— Да, вчера меня еще описали.

Виктор возбудился.

— Тебе все это нравится?

— Нет.

— Ты чувствуешь унижение?

— Я стараюсь не думать об этом.

— То есть тебе это противно?

— Да.

— Почему ты позволяешь это делать с собой?

— Я сама ничего не решаю.

— А кто решает?

— Мой хозяин.

— А ты его рабыня что ли?

— Да.

— Это у вас игры такие?

— Нет. Он вправду хозяин.

— Хорошо, а что могу с тобой делать я?

— Все.

— Вообще все?

— Да. Только калечить нельзя.

Когда они вошли в квартиру, Виктор снял верхнюю одежду, а Настя сняла пальто и ботинки, снова оставшись голой. Виктор, чтобы проверить ее слова, подвел девушку к окну и отрыл форточку.

— Стой тут.

Он поставил чайник и принял душ. Когда он вышел, девушка все так же стояла лицом к окну. В окно задувал ветер со снегом, и на ее грудях оседали снежинки. Она мелко дрожала, ее большие темно-бордовые соски съежились и вытянулись.

— Иди, мойся.

Виктор попил чая, а потом заглянул к девушке. Она тщательно мылась, не задвинув шторку.

— Побрей пизду и приходи в спальню.

Виктор лежал на кровати и онанировал. Она зашла и легла рядом с