Во все дыры. Нягань-приезд.

Посвящается В. Л.

Когда я садилась в самолет, летя в эту дыру, я представляла, как он снова и снова будет трахать меня в перерывах между семинарами. Я представляла себя еще большей дырой, чем сама эта Нягань, и от этого становилось тепло... на душе.

Больше всего на свете мне хотелось реального подчинения, сидя в кресле самолета, я представляла, как он берет меня сразу же по приезду, без поездок в ресторан, клуб и т. п., как бьет членом по губам, не давая взять его в рот, а я вся теку как сука...

Неужели так будет? Или опять — свечи, шампанское, краеведческий музей?

Он ждал меня около выхода из аэропорта. Ухмылка, кивок головой — типа, залезай в машину. Ни слова про мою короткую юбку, клевую норковую шубку.

Мы поднялись в его номер, он закрыл дверь.

— Блять, и что ты стоишь? Ты не знаешь, как надо радоваться хозяину?

Я улыбаюсь, думая, что он шутит.

— Я не понял!

Одним движением руки он бросает меня лицом на кресло, задирает юбку, сдирает колготки и трусики, которые не падают, а застревают где-то посередине на ногах.

— Не хочу тебя трахать сейчас, — говорит он, глядя мне в лицо, — пошла отсюда.

Еще секунда и я вытолкнута из номера в холл, со спущенными трусами и колготками. Чувствую все свое ничтожество и ужас, от того, что кто-то сейчас может пройти по коридору. Я стучусь в дверь, через минут 5, она открывается, и я вползаю в комнату на коленях.

Он сидит в кресле, разговаривает по телефону. Я подползаю к его ногам, трусь об них, пытаюсь расстегнуть ширинку его джинс, вынуть член. Он нехотя дает мне это сделать, и пока он продолжает разговор, его отличный обожаемый мною хуй в полном моем распоряжении.

Я ласкаю его головку, пробегаю языком по уздечке, перебираю в руках яички — единственное, о чем я сейчас мечтаю, чтобы он, как раньше, положил свою руку мне на голову, и начал гладить ее — на большее я никогда не рассчитывала.

Но взгляд его скользит поверх меня, разговор занимает его гораздо больше. Наконец, он прощается, и в этот же момент я получаю сильнейшую пощечину, от которой я падаю на бок.

Он всей пятерней входит в мои вьющиеся волосы, и насаживает мою голову на свой член. Также за волосы он крутит моей головой в разные стороны — мне остается только жестко обхватывать губами его член и брать так глубоко, насколько это возможно. Весь его член у меня уже в глотке — она расслаблена и принимает его по всей его длине.

— Вот так, сука, надо сосать, вот так, — говорит он негромко, двигая моей головой взад и вперед.

Уже сбилась вся прическа, от спазмов слезы текут из глаз, смешиваясь с тушью и помадой.

— Блять, да ты посмотри на себя, — говорит он. Раздевайся догола и иди в ванную.

Я тянусь к его члену, я хочу, чтобы он кончил мне в рот, но еще одна пощечина сбивает меня с