Жаркое лето

... На этот раз девушка была маленькой брюнеткой, с изящной головкой и тонкими чертами лица. Он сидел рядом с ней на диване и поил её шампанским. Сам почти не пил, говорил ей разные глупости и иногда целовал ей руки, ближайшее ушко и ложбинку между грудей, видневшуюся в низком вырезе платья. Играла средневековая музыка и за окном была жаркое лето.

... Наконец она посмотрела на часы и сказала:

— Расстегни мне платье, — и повернулась спиной.

— Изволь, — ответил он и провёл блестящий замочек вниз, так что, когда натянутый материал платья разошёлся в стороны, обнажились плечи, гладкая кожа спины и кусочек чёрного шёлка, там, чуть ниже ямочек на пояснице.

Она подождала, пока он поцелует её между обнажённых лопаток, и встала с дивана. Затем повернулась к нему лицом и, высвободившись из рукавов и слегка наклонившись вперёд спустила платье по ногам. Он молча смотрел на неё, и лишь вздрогнул когда её волосы склонились к его коленям.

Теперь она стояла перед ним, прижав руками груди и немного наклонив голову набок. Стоя она была выше его головы и смотрела слегка сверху. Она стояла и ждала, как бы говоря, что свою часть она уже выполнила и теперь его очередь. Он сел ближе к краю и протянул к ней руки. Его пальцы проникли под шёлк на её бёдрах и медленно потянули скользкую ткань вниз. Она вздрогнула и переступила ногами, раздвинув колени, чтобы шёлку легче было двигаться. Сейчас она стояла в первозданной наготе и он любовался ею. Она видела в его глазах восхищение и особенно сильно сознавала свою красоту. Он обхватил её ноги ладонями чуть выше коленей и наклонившись, поцеловал в складку внизу живота, там, откуда начиналась её нога, и где коричневая, загоревшая кожа резко прерывалась белой полосой. Он задержался в этом месте, затем вдохнул аромат её кожи и медленно выдохнул, согрев дыханием полоску курчавых волос, шедшую по середине лобка девушки. После этого он встал и подхватил её на руки. Она обняла его за шею и нежно поцеловала в рот, и пока он нёс её в спальню она сосала его язык.

Он осторожно положил её на кровать и стал раздеваться, стоя против света окна, так что ей был виден только силуэт его сильного поджарого тела. Он разделся и, взяв со столика длинный белый шарф, подошёл к кровати. Она протянула руку, прижала ладонь к внутренней части его бедра и провела вверх, чувствуя под рукой волосы на его ногах. Когда рука ее коснулась полунапряженного члена, он перехватил её запястье и обвил её реку мягким шарфом из гофрированной льняной ткани. Она хотела что-то сказать, но он приложили ей палец к губам, произнёс:

— Не бойся, верь мне, — и продолжил привязывать её руки к спинке кровати.

Теперь она полулежала на подушке с вытянутыми руками, отчего её грудь приподнялась и вернула себе форму. Он сел рядом с ней, у её колен, наклонился