Шах

Борис Григорьевич Шахов, 45 летний мужчина в дорогом костюме, плеснул себе в бокал приличную порцию настоящего армянского коньяка, закурил сигарету и откинулся назад в добротном обтянутом натуральной кожей мягком кресле. Обстановка в хозяйском кабинете, который он занял, его вполне устраивала. Скромненько, и со вкусом.

«Послушай, Карен, а ты уверен, что первая партия придет вовремя? Проблем с растоможкой не будет?»

«Слушай, дарагой, Карэн сказал, Карэн сделал. Не будэт проблем. Зачем проблемы, когда деньги есть. Сам знаеш, нэт денег — есть проблемы, ест дэнги — нет прблэм. Таможня дэнги любит, таможня дает добро.»

Они выросли в единой стране и смотрели одни и те же фильмы, и понимали друг друга с полуслова. И молодость, пришедшаяся на лихие года, спаяла их вместе. Всяко было, времена были неспокойные, сколько их ровесников не дожили. Кто спился, кого пуля упокоила, а кто сгинул неведомо в каких краях. Лихие девяностые, дорого обошлись их поколению.

Шах честно отмотал червонец, друзей на следствии, а потом и суде не сдал, все взял на себя, за что на зоне воры его не трогали, друзья подогрев с воли подгоняли регулярно. С активом не якшался, но и с воровской мастью не путался. У хозяина был на хорошем счету, да и среди мужиков уважением пользовался. На лосопилке, благодаря высшему инженерному образованию, имел должность старшего смены, никого не гнобил, но и сам не прогибался. Десять лет жил по принципу, не верь, не бойся, не проси. Шах, это погоняло, за десять долгих лет, стало для него роднее его имени. Откинулся Шах две недели назад, друзья как положено встретили его за воротами. Парни, хотя какие они парни, всем уже под полтинник, предложили оттянуться по полной, но Шах наотрез отказался, ну выпили конечно, но в загул ударятся Шаха почему то не тянуло. На предложение вызвать девочек, он не возражал, но сам пользоваться вниманием жриц продажной любви не стал, несмотря на десятилетний перерыв. Он с младых ногтей не мог заставить себя пользоваться их услугами.

Первую неделю он просто гулял по городу, которого не узнавал, и наслаждался свободой. Он бродил по паркам и бульварам, сидел в кафе, зайдя в парк аттракционов, катался на карусели. Он мечтал об этом десять долгих лет. Отдыхающие, с удивлением смотрели на хорошо одетого мужчину, с коротким ежиком темно русых, с проседью волос, блаженно улыбающегося и кружащегося сидя на пластиковой лошадке, среди малышни.

А через неделю Шах заявился, в кабинет к Карену и потребовал пристроить его к какому ни будь делу, хоть дворником, надоело яйца ногами пинать.

Карен уже несколько дней ждущий своего друга, обрадовался, и на радостях резко перейдя на армянский, от души налил им обоим коньяка и объяснил другу, что его уже месяц с лишним ждет должность генерального директора одной из дочерних фирм холдинга, а так же кресло в совете директоров вышеупомянутой организации.

И вот они сидят в его, теперь уже его кабинете, и пьют