Мужчина и его женщина. Часть 4. Награда

— Хорошая история, она порадовала и возбудила меня.

— Чему же вы хмуритесь, мой господин?

— Ганс... Зачем ты позволила ему бежать? Он разнесёт по городам и весям новости о нашей интимной жизни и твоей блядской натуре.

Моя женщина лукаво улыбнулась, в глазах её заплясали чёртики:

— Помните, Хозяин, я поцарапала ему коготками грудь? Лак мой пропитан ядом. Ганс умер в муках, едва вышел за ограду усадьбы. Надо, кстати, сказать, чтоб убрали тело.

— А остальные? Они же всё видели!

Она задумалась, присев попочкой на пятки и сломав тем самым красивую коленопреклонённую позу. Запомним.

— М-м... Я могу собрать их перед сном и приказать целовать мои пальцы.

— Это означает, что мне придётся набирать новый штат слуг... Чтож, репутация важнее. Сделай как сказала. А сама, — я ударил мою женщину по лицу лопаточкой стека, она вскрикнула, прижала к пламенеющей щеке ладошку и вскинула на меня увлажнившиеся глаза, — сама впредь не смей так расслабляться! Лучше потерпи, пока бегают за кнутами. Один я имею право унижать тебя! — ударил её стеком по другой щеке. — Как стоишь перед хозяином?!

Она вскрикнула и тут же выпрямилась на коленях, устремив на меня влюблённый, пылающий взгляд.

— Кто разрешил в глаза смотреть? — я ударил её открытой ладонью, удар пришёлся по закрытой рукой щеке. — Руку опустила, быстро!

Моя женщина послушно убрала руки за спину, вновь красиво выпятив обалденные титьки. Несколько секунд я с наслаждением хлестал её по щекам. Потом сказал:

— В своём рассказе ты четырежды! назвала свои титьки «грудями». Ты заслужила двадцать ударов по сисяндрам. Но, учитывая, что я поначалу увлёкся, те лишние десять я засчитаю. Я справедлив.

— Спасибо, господин, — моя женщина обняла грудь ладошками и протянула мне. Я с удовольствием и оттяжечкой принялся их шлёпать. Она вскрикивала и считала, считала правильно, и в результате раскрасневшиеся сиськи колыхнулись под стеком двадцать пять раз. Как и полагается, поблагодарила поцелуем наказавшую руку. Растроганный, я притянул её к себе, принял сиськи из её ладоней в свои и нежно расцеловал каждый сантиметрик раскрасневшейся, горячей, нежной их плоти, унимая боль. Моя женщина тем временем ласково перебирала мои волосы.

— Очень хочу наказать твою пиздёшку, — признался я, глядя в сиськи, — но не за что. Ты совершенна.

— Мой господин позволит? — возбуждённо вскинулась она.

Я кивнул. Моя женщина поднялась, отвела и подняла ногу, поставила её, согнутую в колене, на диван, завела себе между ног косметическое зеркальце и стала придирчиво разглядывать пизду, теребя пальчиками губки.

— Вот! — наконец радостно сказала она. — Волосок! Я недостаточно тщательно выбрита, мой господин.

Я благосклонно кивнул:

— Увы, неряха, готовь пизду для наказания.

Моя женщина легла на диван на спину, подняла и широко развела выпрямленные ноги, открыв моим глазам пухлую пиздёшку, большие половые губы почти полностью скрывали малые и, после сегодняшней ебли, выглядели измятыми.

С удовольствием припечатывая их лопаточкой стека, я начал экзекуцию. Губки распластывались под лопаточкой, а потом тянулись следом, будто целуя, будто им нравились удары. А судя по сладострастным