Талисман

заканчивали накрывать на стол, помимо Джуса на диванах сидели еще шестеро парней: трое вчерашних, ублажавших ее, и трое новых не менее коренастых. Они были абсолютно голые и завидев Викторию, заерзали на диване, словно готовясь к схватке с ней. Их разнокалиберные члены постепенно приняли вертикальное положение, грозно глядя в потолок раздутыми блестящими головками. Увидев ряд торчащих, напряженных стволов Виктория задрожала. Она вспомнила, до какого состояния её вчера довели трое из них, и представила, что могут сделать с ней все шестеро. Ей стало немного не по себе.

— Присаживайся, — показал Джус на кресло, стоявшее рядом с диваном. — Немного разогреемся или ты желаешь обойтись без спиртного?

— Нет, лучше со спиртным, — ответила Виктория.

После нескольких рюмок коньяка она немного расслабилась Страстный марафон» начался менее темпераментно, чем предыдущий. Парни сначала по очереди овладевали ею, мягко и аккуратно нагнетая возбуждение то в один, то в другой "канал страсти». Но вот парни начали ублажать ее парами, одновременно овладевая вагинальным и анальным входом. Возбуждение возросло. Наслаждение усилилось. Один оргазм сменял другой. В голове у Виктории все время вертелся рассказ Ирины о каком-то "втором дыхании», и ей казалось, что оно уже наступило. Но она ошиблась. Постепенно возбуждение отступало, а ему на смену опять пришло то состояние, которое она испытывала вчера. Руки самопроизвольно ...начали искать тела парней, желая их оттолкнуть, а из груди опять вырвался истошный визг:

— Ой! Ой! Нет! Нет! Не на-адо-о!! Хва-ати-и-ит!!

На этот раз Джус не остановил ребят, его голос прозвучал, как приговор:

— Сильней! Активней!

— Не-е-е-е-е-ет! — завопила Виктория так, что сама оглохла от собственного крика.

И в этот момент внутри ударил невероятно сильный горячий гейзер, мгновенно обдав теплом тело. Что-то невероятное, сильное, лишающее сил и рассудка, овладело ее телом, плотью и мозгом. Ничего подобного она раньше не испытывала. Пик блаженства словно застыл.

Виктория видела, как блестят глаза Джуса, наблюдающего за разыгрывающимся похотливо-страстным действием. Даже в тот момент, когда парни, оросив ее горячей, липкой спермой, отпустили ее тело, уступая место другой паре, ощущение частых, коротеньких оргазмов не оставляло Викторию. Она уже не чувствовала своего тела. Это был комок сладострастия, неги и безумства. То теряя сознание, то сладко приходя в себя и находясь словно в бредовом сне, она растаяла в собственной похоти, жажде и довершенной удовлетворенности. Как сквозь пелену тумана она видела взгляд Ирины, понимающей ее состояние, и словно из глубокого колодца, донесшийся ее голос:

— Все, она переступила черту. Теперь можешь лепить из нее все. что пожелаешь.

Это хорошо! — услышала она голос Джуса. — Давайте выпьем за эту невидимую черту, за которой нет предела похоти, желанию и блаженству!

Ни следующий день Виктория проснулась от какого-то шума.

Все попытки вспомнить, каким образом и когда она очутилась в постели, ни к чему не привели. Все тело болело, а промежность неумолимо ныла.

— Господи, что со мной происходит? — тихонько прошептала она.

— Ничего страшного, — вдруг раздался над головой голос Иры.

— Твоя плоть уже