Мечта

ниже пояса, бездействовало. Все, что было внизу живота, бунтовало против такого пренебрежения... и чем больше возрастало это недовольство, тем больше тело старалось его удовлетворить. Сначала она пыталась прижаться к нему низом своего живота стоя прямо перед ним, она тянулась, то, толкая животик вперед, то, собирая его в узел и прогибаясь с целью поднять клитор повыше и дотянуться до него потереться об него, то, наоборот, отпуская и пытаясь тереть его между бедрами. Потом она стала лезть на него, как на дерево, повиснув на нем, охватив его ногу сзади своим бедром и трясь об него закрытой юбкой и трусиками промежностью. Но и это не доставляло желаемых ощущений, а лишь сильнее разжигало ее желание. Ее обезумевшая от возбуждения промежность уже кричала ей не своим голосом — «Вы, что, целоваться здесь собрались?? Ты приехала, чтобы МЕНЯ отодрали! Хватит обниматься, хватай быстрее его хуй и засовывай в меня!».

Ее руки, не в силах больше противостоять этому приказу, поползли по его спине вниз, ближе к вожделенному предмету, доступ к которому сейчас она закрывала своим телом. Он как будто почувствовал ее нетерпение. Его кисти, до этого свободно болтавшиеся на предплечьях (он ее гладил не ладонями, а только предплечьями), ожили и пришли в движение. Рука, дошедшая до поясницы, не пошла обратно вверх, а прошла чуть-чуть ниже, легонько проведя по вздымающим поверхность юбки холмикам ягодиц. Она замерла. Рука же, возвращаясь обратно на спину, чуть теснее прошла по ягодицам, немного протащив юбку за собой.

Это движение, гораздо более легкое, почти невесомое, гораздо легче того, с которым она только что пыталась вжаться в нее, все перевернуло в ней. Ее пизда прекратила свои безумные вопли и насторожилась, прислушиваясь к ощущениям, подкрадывающимся к ней сзади. Она слегка отодвинулась от него, оттопыривая свой задок, ожидая ощутить на нем другую руку, которая, повинуясь размеренному ритму его движений, неуклонно к ней приближалась. И рука не обманула ее ожиданий. Следующее, более тяжелое, чем оба предыдущих, движение его руки не текло по юбке, лишь слегка волнуя ее складки и передавая это волнение застывшим под ней в напряженном ожидании ягодицам, а оглаживало поверхность обеих ягодиц, нащупывая их под тканью. Рука прошла по ягодицам до бедра, и если бы кто-нибудь смотрел на нее сзади, он увидел бы четкий профиль обеих ягодиц под тканью юбки. Рука опять пошла вверх, таща за собой уже половину юбки и слегка приподнимая за собой ягодицы.

Она чувствовала и видела, как в замедленной съемке, движение нижнего края ее юбки, открывающего все большую и большую поверхность ее бедер. Вот сейчас откроются взгляду невидимого наблюдателя ее набухшие от возбуждения и мокрые от желания трусики. Но нет. Юбка и ягодицы упали на место, оставив после себя два чувства — разочарование и ожидание. Она уже не целовала его. Она уже ничего не могла делать — она лежала на его груди, уткнув лицо в отворот халата, судорожно