Отпуск. День пятый

и прицелился. Хоть он и был жестоким в сексе, но от причитаний и криков Лизы он уже устал, поэтому и постарался как можно аккуратнее распечатать ее попку.

Качественная смазка сыграла свою роль и его член, не без труда, но вошел наполовину в ее неразработанное отверстие. Дав женщине отдышаться и привыкнуть к новым ощущениям секунд двадцать, Геннадий стал делать небыстрые поступательные движения в ее заднице. Вскоре он вошел в нее на всю длинну своего члена, порадовавшись тому, что анатомические особенности тела женщины позволяли это сделать.

Лиза тихонько скулила, как побитая шавка. Именно такой она себя сейчас и ощущала. Все тело горело, а некоторые точки, которые мучали прямо сейчас, сильно болели. Геннадий наращивал темп, при этом сильно насаживая женщину на свой член, держа ее за бедра. При этом ее сиськи при каждом движении пережимались все сильнее и были готовы лопнуть. Мужчина очень сильно перевозбудился от всех проделанных манипуляций, поэтому не выдержал дольше пяти-шести минут содомирования. Он бурно кончил ей прямо в зад, не вынимая члена.

Выйдя из нее, вытерев пот со лба и шеи, насильник принялся развязывать свою жертву. Когда ее руки освободились, она, как в голивудских боевиках тут же потерла запястья, разгоняя кровь. На коже отчетливо проступили глубокие отметки от веревок.

— Сядь. — Женщина послушалась, боясь еще как-нибудь разгневать своего мучителя. Она села, прислонившись к спинке кровати. Единственное, что оставалось на ее теле лишнего — были веревки на туго перевязанной груди. Она с ужасом смотрела вниз, на эти два огромных шара, которые уже давно приобрели даже не багровый, а синеватый цвет. — Сейчас будет больно. — В очередной раз произнес Геннадий, но уже с заботливыми нотками в голосе. Когда веревки упали с ее сисек, то Лиза открыла рот в беззвучном крике. Прилившая кровь доставила большую боль, чем плетка. Она принялась судорожно мять свою грудь особенно в тех местах, где та была перевязана. Причем тут же получила несильную пощечину и вопросительно посмотрела на мужчину. — Дай я. — Не без удовольствия он принялся мять большую намучавшуюся грудь своей жертвы, слегка пощипывая соски.

Вскоре в его руках появилась какая-то очередная баночка, кремом из которой Геннадий аккуратно смазал те участки тела Лизы, которым досталось больше всего. От такой неожиданной нежности у нее внезапно возникло чувство благодарности и даже какой-то преданности этому мужчине.

— Не расслабляйся, через полчаса я еще раз выебу тебя.

— Для меня это через-чур... Я не создана для таких «игр».

— Разве ты еще не поняла, что это не тебе решать? — Сказал он, приподняв бровь, при этом проведя по мокрой и слегка раскрытой дырочке с красными половыми губами. После чего ввел несколько пальцев в ее влагалище, и сказал, — Дальше продолжай сама. — После чего вышел из комнаты, оставив женщину в полной прострации.

Неожиданно для себя она повторила своей рукой действия Геннадия, но уже в более быстром темпе, а один из пальцев попал на возбужденный клитор. Несколько