Чупа-чупс

самой середине тягучей, как сгущёнка, лужицы спермы. Я вылизываю её всю и сажусь на корточки перед тобой, ожидая поощрения.

Твой пристальный взгляд прикован ко мне. Мои губки перепачканы в сперме. Трусики всё также разорваны, а груди торчат из того, что было когда-то моей майкой. Вся моя кожа покрыта тонким слоем пота. От влажности в твоей квартире мои волосы стали тяжёлыми и растрепались. Они, как плющ, цепляются за мою спину и плечи. Я, должно быть, выгляжу непристойно, но ты улыбаешься мне, как будто я самая красивая девушка на свете.

Я замечаю, что твой член снова начинает твердеть. Ты смотришь, как я вылизываю остатки спермы со своих пальчиков. Мой язычок вызывающе скользит по руке. Достигнув большого пальца, я начисто обсасываю его. Я собираю губками всё до последней капли.

— Что ты чувствуешь?

— Возбуждение, — отвечаю я тебе.

— Хорошо.

Твоя улыбка не предвещает ничего хорошего. Похоже, ты ещё не закончил со мной.

Ты засовываешь чупа-чупс, валяющийся на полу, снова мне в рот и поднимаешься. Всегда любила смотреть на тебя, когда ты возвышаешься вот так надо мной. Мощные накачанные бёдра, таз отделяется от туловища глубокой ложбинкой в виде буквы V, рельефный пресс живота, по которому можно изучать анатомию. Ты не даёшь мне заскучать и остыть, потому что знаешь, что я могу и хочу ещё. Твоя рука, как наручник, защёлкивается на моём запястье, и ты быстро ставишь меня на ноги. На мне по-прежнему сандалии на высокой прозрачной шпильке. Ты тащишь меня за собой через весь коридор в ванную. Я цокаю шпильками, как молодая кобыла цокает подковами по мостовой. Ты садишь меня на край ванны и приказываешь снять сандалии. Я берусь руками за нижний край разорванной майки, чтобы снять её, но ты останавливаешь меня. Ты говоришь, что я тебе больше нравлюсь такой. Я мельком вижу своё отражение в зеркале и понимаю почему.

Мои от природы упругие дерзкие грудки стиснуты и приподняты. Тугая материя майки сдавила их. От этого они выглядят ещё сексуальнее. Соски всё ещё ноют от недавней экзекуции зубами. Они имеют более тёмный цвет, чем обычно. Почти такой же, как мои перепачканные сахаром розовые губки. В плотных белых трусиках-шортах похотливо зияет дырка в паху. Я замечаю там пухленькие половые губки. Сзади трусики тоже разорваны. До самого верха, где ты недавно восхитительно обесчестил мою маленький шоколадный глаз. Наши глаза встречаются в отражении в зеркале. Ты опускаешь взгляд, чтобы насладиться видом сзади.

Ты неохотно вытягиваешь чупа-чупс у меня изо рта. Моги губки громко чмокают, когда он выскакивает наружу. Ты кладешь его на полочку перед зеркалом. Он лежит там и продолжает таять, как маленькая ледышка. В глубине души я не сомневаюсь, что он станет свидетелем ещё одного надругательства надо мной перед тем, как снова встретиться с моим язычком.

Ты затягиваешь меня за собой в душ и включаешь воду. Я не успеваю опомниться, как поток холодной воды обрушивается