Тётя Света

отблески слёз в её глазах. Она стояла слегка повернув голову в бок и по вздрагиванию её руки я понимал, что она беззвучно рыдает. Я такая дурра, негромко сказала она. Я погладил её по мокрой щеке. Успокойся, всё уже позади, сказал я ей. В тишине мой голос прозвучал очень громко. Она включила свет и взяв мою руку со своей щеки, поцеловала её, сказав, ты такой хороший, а я такая тварь. Тушь у неё растеклась от слёз, оставив ручейки на лице, но она была так красива, что даже исчезающий синяк не мог испортить эту красоту. Зачем ты на отца прыгнула, спросил я. Она отвернула голову.

Потом оттолкнулась от стены, вытащив свою руку из моёй обошла меня и пошла босиком на кухню. Потеряла обувь что ли, подумал я, но посмотрев туда, где она стояла, увидел её обувь. Я разулся и пошел за ней на кухню. Она достала бабкиной наливки двухлитровую банку, посмотрела на меня и спросила, закуска тебе нужна? Нет, сказал я. После произошедшего из головы всё выветрилось, по крайней мере так мне казалось. Она налила наливку в кружки. Подняла свою кружку и сказала, давай выпьем, этот сука весь вечер испортил, посмотрела на руку, синяк точно будет. Хорошо по лицу не попал. Ты ему рожу сильно расцарапала, сказал я. Хрен с ним, ответила она, это ему за мои синяки. Ты молодец, хорошо ему вмазал, он аж кататься начал, я подумала, что надо срочно скорую вызвать. Пожалела, спросил я. Она выпила, я тоже.

За тебя переживала, сказала она, если сдох бы, то тебя и меня затаскали бы. Налей ещё, я стал наливать, она встала и задёрнула занавески на окне. Села рядом, выпила из бокала, жестом показав, налить ещё и сказала, на отца твоего прыгнула, что счастью сестры позавидовала, решила попробовать, каков он, её мужчина. Слаб он на передок оказался, давно без секса, да и у меня секса давненько не было. Вот всё и случилось, а тут ты нарисовался. Она опять выпила из бокала. Ты так и будешь по капле наливать, спросила она. Иди свет в коридоре выключи. Я пошел, выключил свет. Вернулся, у меня кружка была больше половины полной. Вот так и наливай, сказала Светка. Я сел, и сделал большой глоток. А зачем дразнила меня, когда, когда, я не решался сказать. Она усмехнулась. Да ты не стесняйся, говори нормально и как есть. Когда у отца твоего сосала, я не дразнила тебя, как тебе было дать понять, чтобы ты ушел, рукой махать или сказать уйди. Вот я нагло на тебя и смотрела, а останавливаться было нельзя, тогда бы отец твой точно тебя бы увидел.

И что хорошего бы тогда получилось. Он бы знал, что ты всё знаешь, ты бы чувствовал себя полным придурком и не мог бы смотреть в глаза ни отцу ни матери, потому, что если скажешь