Кровная вражда. Часть 1

и моя кровать, и я не виноват, что остальную квартиру оккупировали родственнички! Так что двигайся! — Я грубо сдвинул ее всем телом с середины кровати к стенке, так чтобы самому занять хотя бы половину кровати. В ответ она въехала мне левым локтем по зубам. И еще раз. И все это сопровождалось бранью шепотом.

— Ты заебал меня! Я тоже здесь живу и имею право на то, чтобы со мной не обращались как с дерьмом!

— Нихера подобного! — блокирую ее удары, — я только стараюсь, чтобы ты не блядствовала и вообще вела себя как нормальный человек!

— Это я блядствую!? А кто всех шлюх в этом городе перееб!? — пытается использовать свои коленки, — ты же ни одной девке проходу не даешь!

— Я взрослый — ебу кого хочу!

— А мне тоже трахаться хочется!

Приходится поставить свои колени между ее, чтобы в порыве гнева сестра все-таки не засандалила мне по яйцам.

— Ты ебешь все, что движется!

— Это ты ебешь все, что движется!

Все, порох закончился. Сопим и злобно смотрим друг на друга сквозь темноту. Руками я прижимаю ее запястья к матрасу, а колени мои упираются между ее ножек.

И тут я осознаю, что головка моего каменного члена упирается точно в нижние губки сестры, и даже немного раздвинула их через тонкую трикотажную ткань ее черных трусиков. (Когда у меня успел встать!?) Чувствую, как там внизу разливается жар.

Ее глаза сверкают в темноте, и я ощущаю на лице злобное судорожное дыхание. Ощущаю кожей жар ее тела.

Почему у меня стоит?... Я что хочу Аньку!?... А ведь хочу. Аж член ломит.

К дьяволу все! Наклоняюсь и целую эти пухлые горячие губы. Злобные, непокорные и такие гордые. И глупые. Целую, пытаюсь укусить, но получаю укус в ответ. Злобное сопение в лицо. Горячий скользкий язычок прорывается и начинает терроризировать мой язык. Вредный, мстительный язычок.

Мои ладони давно уже не держат ее запястья, а обрели свою жизнь и теперь самовольно движутся по телу моей сестры. В ответ злобные коготки впиваются мне куда то в лопатку, теребят волосы. Не могу больше терпеть! Двумя пальцами отодвигаю ненавистную ткань ее трусиков и мягко, до упора вхожу. Она взвывает мне в губы и впивается в мою кожу. Глубже, глубже, еще глубже. Там горячо, влажно. Очень узко. Я стараюсь проникнуть туда еще раз и еще раз, как можно глубже, как можно сильнее, весь целиком. Не помещаюсь, с каждым движением стараюсь растянуть эту тугую горячую плоть.

За все. За все те нервы, что тобою вытрепаны. За все те синяки, что от тебя остались. За всех тех уродов, от которых защищал...

Когти в спине. Зубы на шее. Толи крик, толи стон. Кто-нибудь услышит!... Похуй! Начинает трясти. Из глубины, с самого низа, возникает что то горячее. Перехватывает дыхание, весь воздух выдавливает из легких. Прижимаю к себе это маленькое трепыхающееся тельце, вдавливаю в себя, вбираю ее дрожь...

И тут нас накрывает.