«Хватит! Сил не останется из бани до дома дойти. В другой раз!». — чмокнув в сисечку, шлёпнув по попочке, отстранилась от дочки Елена.
«Значит женщины могут друг друга ебать?»
«Да. Но смотри никому об этом ни слова! Это наша с тобой... только с тобой, тайна... ! У тебя пока не пизда, а просто пися. Писюндя ещё лучше... Нет, моя сразу большая была. Ты наверняка в породу отца своего пошла: у мамы моей большая была... Ой, папка идёт! Быстро отвернись, чтобы он не видел блеск твоих глазёнок!». — Елена поняла, что задержались с дочерью в баньке, приняла это во внимание и в следующие разы мылась с Валюшей после мужиков.
• • •
Взрослая и молодая женщины согласились меж собой, что обильный завтрак им нужен, как влага в пустыне, начали готовить пищу. А уж как я люблю перекусить на халяву! Рванула домой, перекинулась в Марию, захватила сверток с деньгами и документами, успела вернуться к ним. Елена спросила меня желаю ли я разделить с ними трапезу, разбила дополнительно четыре яйца в сковороду с шкворчащим полоскам бекона.
— Лен, Иван у меня оставался до утра. Наказал передать вот это... Сказал, что ты сама знаешь, что с этим делать. Не говорил почему, но после сегодняшней ночи, он вспомнил, что однажды обидел знахарку. Так она его недавно приворожила, наказала утащить у Пьянковых чего-нибудь и отдать ей. А потом ещё и сознаться властям во всём. Я, можно сказать, выпытала у него, что случилось сегодня ночью... Он сказал, что видел, как тебя начали насиловать, прибежал ко мне и спросил не осталось ли ружья, с которым муж Сановны охотился прежде... Да, наверное, хотел застрелить их. Вот тут-то и вспомнил про знахарку. Но я отговорила его — за убийство точно расстреляют. Напомнила, что ты женщина сильная, выдержишь. А захочешь обвинить их в насилии, то я могу выступить свидетелем... Ой, девоньки! — я потянулась, изогнула грудь, добавила: — Как он меня благодарил... Ну, ты Лена, знаешь, как может мужчина благодарить женщину.
— И я знаю. — влезла во взрослый разговор, простушка. Она так же потянулась. Закинула мне на плечи руку, охватила за шею и притянула к себе. Валюша после соития со мной не омывала тело — мужской аромат меня самой, пробудил во мне желание, вновь обернуться мужчиной, вогнать член в упругую попку Валюши...
— Ешьте, давайте! — поставив сковородку на стол, сказала Елена. — Знает она... ! Прекратите лобызаться, сучки! Ночи вам мало?
— Да, Маш, не лезь ко мне! — Девушка скинула мою ладонь со своей груди. — Не хочу смешивать запах Лёшеньки с бабским. Неделю мыться не буду!
— Даве писеську ка-о-ой-ибу целоцки не полизесь? — игриво спросила я, через плотно забитый жратвой рот.
— И кому-нибудь из Пьянковых не дашь? — хохоча спросила Елена.
— Отстаньте, сучки! Я Лёшу люблю! — девушка действительно обиделась, опустила голову, угрюмо пережёвывая пищу, молчала до окончания приёма пищи.