Долги наши

улетая куда-то прочь.

Партнер обессиленно отпускает меня и подаётся назад. Сначала я даже не соображаю, что произошло. Меня ещё трясёт, а спазмы выкручивают тело. И лишь когда рука начинает поглаживать ягодицы, понимаю: боли больше нет! Ничто не раздирает мой сфинктер, а сам он медленно начинается съёживаться. И только теперь я начинаю чуять, как по бедрам опять течет сперма...

С некоторым трудом распрямляюсь и сажусь на колени. С лица уходит гримаса, оно принимает обычный вид. С трудом сдерживая дрожь, провожу рукой по бедру, подрагивающей ягодице и пальчиком пытаюсь нащупать появившиеся перемены. Если до того как, мой палец входил туда с трудом, то теперь он просто проваливается... Вода пощипывает раскрывшийся «проход». Закипая от злости, поворачиваюсь к нему:

— Ты что сдурел? Тебе по нормальному мало было?

— Да ладно тебе Александра... После благодарить будешь...

И я... вдруг начинаю реветь как последняя дура! А он обнимает меня и прижимает к себе.

— Хватит! Всё уже закончилось...

— Тебе легко говорить! — почти кричу я в ответ, — не тебе в задницу «дрын» запихивали...

* * *

Чуть позже, когда я лежу в большой, как поле аэродрома постели на животе, Таня, нежно воркуя, втирает в кожу моей многострадально попы крем. Как только она начинает мазать мою «дырочку» я шиплю от боли.

— Ни чего! Это пройдёт... — приговаривает она, — хочешь, я тебя поласкаю?

И не дожидаясь ответа, её пальчики начинают свой «танец» у меня между ног. Я расслабляюсь, принимая ласку. А когда в дело вступил язык, начинаю чуть приподнимать ягодицы. Движения отдаются саднящей болью там, но наступающее возбуждение перевешивает. И как только язык проникает в вагину, я кричу и кончаю. Вырвавшись из цепких рук Татьяны, переваливаюсь набок и съёживаюсь, подтянув ноги к животу и обхватив их руками. Мне хорошо, даже очень хорошо. Она укрывает меня одеялом и усталая до предела, я засыпаю...