Подложил свою жену

твою жену насилуют!? Какой ты после этого мужик? — с вызовом глядя прямо мне в глаза.

Дальше между нами был довольно тяжелый разговор. Я не на шутку взбесился, когда моё мужское достоинство начали поливать грязью. Нет, я бы не спорил, что я больной извращенец, которому нравиться смотреть как ебут его жену. Но утверждать, что я не мог её защитить? От кого? От мужика, которому она недавно делала отсосы и совокуплялась с ним как животное? Не выдержав её нападок в свой адрес, я пошел в ответное наступление, рассказав, что я видел и слышал до этого совсем другое. Где все происходило по обоюдному согласию да еще за денежное вознаграждение! На что Вика, удивлено клепая уже удивленными глазами, не знала, что мне ответить! Можно было на этом, и остановиться, но я уже не мог сдерживаться, выплескивая все накопившееся за целую ночь. Я рассказал так же, что видел, какими блядскими делами она занималась в тамбуре с этим толстяком!

— «И после всего этого ты смеешь меня упрекать и делать из себя жертву!?» — гневным голосом спрашивал я у неё.

— «Я не знаю, о чем ты говоришь?» — уже теперь жена, прикидывалась дурочкой.

— «Что ты не знаешь, я все видел и слышал! Специально вам не мешал, было интересно, на сколько, ты низко можешь упасть! — продолжая свою гневную тираду, я просто сгонял всю злость на ней.

Хотя по-честному, это было не справедливо с моей стороны, полностью во всем её обвинять. Но в тот момент я был зол на весь мир. Жена испуганная сидела в углу, и стыдливо пряча свои глаза, продолжала молчать. А я все ни как не унимался...

— «Шлюха, сколько ты за ночь заработала? И давно ты стала проституткой?» — это я уже зря. После этих слов моя жена разревелась и закрывши лицо своими руками, стала надрывно рыдать, все повторяя — «Я не хотела... я не хотела... не хотела» — только после этого я начал приходить в себя.

Глядя на свою плачущую жену, на содрогающиеся от всхлипов хрупкие женские плечи, её тело сжавшиеся в колючий комок, таким способом как бы отгораживаясь от всего злого мира. Мой гнев мгновенно улетучился, уступив место жалости и небывалой нежности к этому родному и любимому для меня человеку. Присев возле неё, я как мог начал успокаивать, говорить, что она для меня самое дорогое, что есть в этой жизни, и просто я безумно её люблю. Успокоившись и кое-как помирившись, мы решили пока больше не трогать произошедшее этой ночью, отложив разговор для более подходящей и спокойной обстановки. Прибыв в конечный пункт и покинув этот злосчастный поезд, мы облегченно вздохнули, избавившись от взглядов соседей, в которых читалось презрение и упрек. Уже едя в такси, я мысленно был рад тому, что самое тяжелое осталось теперь позади. Радовался, что Вика не бросила меня одного, когда заметила что я за ней подглядывал, более того мне даже