Дочь священника

И ущипнул за мочку.

Вместе с этим я прижался к ее ладони. Я дал почувствовать ей через натянутую ткань джинс, как напряжен мой член.

И вот, сидя в кабинете, затылком к большой иконе спасителя, я корил себя за собственный страх. За свою неспособность посмотреть ей в глаза. Меня хватило лишь на то, что бы сделать вид, будто ничего не произошло, а буквально через минуту сбежать в туалет. Но эти мысли не мешали мне держать руку в кармане и поглаживать себя большим пальцем. Я думал об этой девочке и злился на нее. Я вспоминал ее привычку облизывать губы кончиком языка во время разговора. Вспоминал ее маленькую округлую задницу, которую мне посчастливилось увидеть однажды благодаря случайно задранной юбке. Вспоминал ее запах. Она лицемерна. Мне хотелось сделать ей больно.

Я не заметил, как начал мастурбировать. Сидя боком к окну, закрыв глаза, я чувствовал, как наполняется воздух запахом моей смазки. Не зная, видит ли меня кто-нибудь я, тем ни менее рефлекторно застегнул штаны на пуговицу, едва заслышал звуки шагов за дверью. Она вошла, не глядя на меня. Ее руки были чистыми, а значит, она успела умыться. Это давало надежду на то, что мой поступок остался не замеченным. Меня слишком трясло от возбуждения и нервного напряжения, что бы что-то сказать, она же долго и, как мне начало казаться, бессмысленно копалась в шкафу. Я не выдержал. Соскочив со стола, я пошел к ней, что бы встать у нее за спиной. Девочка обернулась, и мы встретились взглядом.

Она все видела.

В ее глазах был страх. Но не это главное. Ее зрачки — они показались мне огромными. Два бездонных черных колодца. В это момент мир исчез. Осталась лишь тьма зрачков, тело, которое я так жаждал и исходящее от него пульсирующее тепло.

Я скажу твоему папе, что ты меня совратила.

Сейчас я вспоминаю, что произнес именно это. Она что-то шептала. О чем-то просила. Я повторил свою фразу. Она что-то ответила. И облизнулась.

Девочка успела понять свою ошибку за миг до того, как я ее поцеловал. Она не делала ничего в ответ, лишь безвольно приоткрыла влажные губы, я же пьянея, прижал ее тело правой рукой к себе, а левой взялся между ягодиц, так, что бы указательным пальцем даже через колготки и трусы чувствовать вход в анус. Я впивался в нее губами. Я наслаждался вседозволенностью, давая волю рукам. Наигравшись, я с силой повернул и нагнул ее, прислонив лицом к парте. Затем встал на колени и спустил с нее юбку и колготки. Не до конца. Мне не хотелось уничтожать те преграды, которые так долго издевались надо мной. Мне хотелось надругаться над ними.

Она носит детские трусы. Они были мокрыми. Скорее всего, от пота. Я стянул их. Так низко, что бы можно было заставить ее расставить ноги. Ее ноги и лобок выбриты, а запах, который она источает, невообразимо прекрасен. Я отошел на пару