Месть Лельке

ласково массирует ее, продвигаясь все глубже и смелее, при этом его губы скользят по ее животику и язык начинает вылизывать пупок.

Лелька же при этом становится все сочнее и все больше раздвигается. Уже три пальца у нее в пизденке. Он высовывает руку и вгрызается своим красивым ртом в ее малые губки и начинает слизывать струящуюся влагу. Лелька судорожно сжимает и разжимает руки. Волосы ее растрепались и разметались по кровати, она прогибается дикой кошкой.

Отстранившись, он вставляет в сочную пизденку пульсирующий хуй. Протяжно входит в нее, приноравливается и начинает долбить смачно, со звуком агонизирующей помпы.

Лелька крепко ухватила его своим всасывающим клапаном, и не отпускала до тех пор, пока ее киска не взорвалась многочисленными фейерверками, а он с рыком высунул хуй, и кончил ей на грудь мощной струей, заливая соски и проведя белесую дорожку до пупка.

Они лежали утомленные, а потом он предложил ей поиграть и привязал к кованой спинке кровати руки. Распятая, чувственная и распутная она озаряла комнату своим присутствием. Все предметы, окружающие ее, шли бесплатным приложением к ее красоте. Все сконцентрировалось в ней и на ней. Он стоял и любовался ее запоминающейся красотой, и лишь коварная улыбка скользнула по его симпатичному лицу, наводя тень, и подозрения сковали Лельку клещами.

— Ну, что, детка, а теперь сюрприз?

— Не люблю я сюрпризов, — хмыкнула Лелька.

— Ну, как же, за все надо платить.

— Я ничего не покупала, даже облигаций СССР. Не будешь ли ты так любезен, отвязать меня и вставить в трусы?

— Нет. Все только начинается. Артем, заходи!

В комнату входит Артем. Высокий, удобный и красивый, как дворец. Смотрит на Лельку немигающим взглядом василиска и самодовольная улыбка растекается по его лицу.

— Вот, блять, так встреча, — не теряется Лелька.

— Что ты, дорогая, это еще не все. Там очередь страждущих, прикоснуться к твоей пизде.

— Можно подумать, она для вас пронеслась как комета Галлея, и вы не успели сфокусироваться на ней. Признаюсь, я сейчас впаду в шок и немного поплачу.

Сердце Лельки начало бухать, как Бухенвальдский набат, застряло на предпоследнем колоколе, провалилось в пятки. Но, она неимоверным усилием взяла себя в руки, и нагло расплылась по кровати, выставляя на обзор свои сиськи, мокрую, изнывающую киску и красивые ножки с драпировкой приспущенных чулок.

«Ебанарот, это страшно пездетс. Я бы даже сказала па-фашыстски чудовищна! Обосраться что ли тихо, быстро и без лишней суеты?» — подумала Лелька, но бесстрашно выпятила грудь с затвердевшими от страха сосками, смотрящими вверх, как дула ракеты «Тополь».

«Хотя, что тут ссать от двух явно немустангов. Что они мне сделают? Фотки? Так могут засунуть их в красивые попцы».

— Лелька, — пафосно произнес Артем, — меня всегда мучил вопрос. Как так-то? Я не успел, а тебя уже нет. Меня бабы не кидают, это могу сделать только я сам, — и скривился красной мордой неоперившегося птенца.

— Без комментариев, — ответила тихо Лелька, и зло посмотрела на сладкую парочку.

— Хер с ней.