Медальон с буквой "I"

я думала, сегодня просто посидим, познакомимся поближе.
— Зачем тянуть, мы оба отлично знаем, для чего сюда приехали, времени мало, только лишь один час обеденного перерыва, — отвечаю.
— Ну ладно, покажи мне, где туалет.
Стелю постель, ложусь. Она выходит из туалета в каком-то неопрятном виде. Трусов и юбки нет, и как-то враскоряку ступает. А водолазка на ней еще. Понимаю, что если другими глазами посмотреть, то очень даже сексуальная картинка. Но другими глазами не могу.

Ну поцелуи, ну тискания какие-то вяловатые. Теребит мой член, тянет меня на себя. И у меня живот большой, и у нее, входит кое-как, и еще какая-то белая гадость сочится у нее из пиzды. Догадываюсь, что это противозачаточный крем, вот глупая, думаю, не могла заранее спросить, что ли? И не полизать (хотя хрен ей куни, если в ванную не попросилась), и в рот тоже не возьмет уже.

Вымучиваю из себя оргазм, она тоже пытается актерские способности изобразить, но слабо, слабо... Закончили быстро, я скорей в душ, смывать гадость с члена, а ей пофигу, трусы натянула и сидит на кухне с голыми сиськами, сигарету смолит и громко рассуждает, какая она привлекательная, и какие только мужчины ей не делали предложения стать ее любовниками. И даже рассказала, которые все же стали ей любовниками (я некоторых знал, из руководящих товарищей нашего города), а которым гордо отказала.

У Инны хватает чутья заметить, что я уже не разливаюсь соловьем, а молча курю и пью свой кофе:
— DD, все нормально же? Ты доволен?
— Если честно, нет. Эта белая гадость мне весь кайф обломала.
— Ее больше не будет, обещаю.

С соблюдением конспирации (она какое-то время идет пешком, потом я на машине нагоняю) отвожу на ближайшую к работе остановку. Выходя, деловито интересуется:
— Через неделю тут же, в то же время?
Нехотя выдавливаю из себя:
— Да.

Второй интим проходит получше. Нет этой белой гадости, влажность у нее естественная, она с большей охотой целуется и ласкается. Несмотря на миссионерскую позу (и еще вариант, из-за наших комплекций — я стою на коленках между ее ног, а она лежит на спине), она рулит в какой-то мере: где-то говорит быстрее, где-то схватив меня за бедра, тормозит движения, где-то сама начинает двигать тазом, в общем, активно работает на свой оргазм. И он наступает, правда очень тихо, на уровне писка и обмякания, а не вскрика и тряски. Через несколько секунд открыв глаза, Инна вспоминает, и что я не кончил, и что кончать надо не в нее.
— Я без крема, как обещала, не кончай в меня.
— Я помню. В рот возьмешь?
— Нет, за кого ты меня принимаешь, — возмущается, но тоже не сильно. — Давай в попу?
— Давай, — говорю я и вытаскиваю член. — Переворачивайся!
— Можно и так, смотри! — она высоко задирает ноги и прижимает к своей груди, так что попа приподнимается и видна дырка ануса. — Только медленно вводи.

Забавно, я еще в такой позе не трахал никого