Слёзы оргазма

женщин, в обязанности которых, как поняла Марина, входило сделать прическу и макияж. Надо сказать, что процесс доставил Марине немало удовольствия. Оба мастера были настоящими профи, и девушке нравилось смотреть за преображением своего, и без того милого, личика. За этим приятным занятием в какой-то момент она совсем забыла об отсутствии Людмилы Алексеевны. И вспомнила лишь тогда, когда ей принесли наряд, в котором ей следовало позировать. Белая ночная сорочка при всей своей привлекательности была за гранью допустимой откровенности. Короткая, до середины бедра, просторная с глубоким вырезом, она была почти прозрачной. Сделано очень красиво, мягкий приятный на ощупь материал, элегантные бретельки — все-все было гармонично, даже столь не любимые Мариной стразы удачно вписались в нижней точки выреза — в ложбинке между грудями. Но сами груди при этом оказывалась на всеобщем обозрении. С глубоким декольте еще можно было смириться, но совсем прозрачная ткань никак не могла прикрыть грудь девушки. К сорочке в комплекте прилагались трусики. Такого же белого цвета и столь же элегантные они были не менее откровенны. Узкая полоска не могла скрыть попы, а прозрачная передняя часть лишь подчеркивала очарование самых заветных складочек девичьего тела. Лишь неготовность к такому повороту и все еще отсутствие затеявшей все это Людмилы Сергеевны не позволили Марине в первый же момент прекратить происходящее.

Уже сидя в примерочной, почему-то все же стянув кофту, под которой оставался простой лифчик, девчонка в отчаянии торопливо перебирала слова, как же лучше и кому следует сказать, о том, что никакой фотосъемки в таком виде быть не может. Не то чтобы в силу воспитания, скорее от природы она знала себя как очень скромную, даже иногда пугливую. Различные жизненные ситуации лишь подтверждали такую оценку. Ее подруги, все скромные воспитанные девушки, были тем не менее куда более раскованы. Марина же, всегда стеснялась обнажать свое тело. Красивое, изящное тело — предмет зависти женщин и сладкая мечта мужчин. Это было тем более удивительно, что она прекрасно понимала, сколь красива и изящна ее фигура. К 20 годам лишь одному человеку удалось овладеть ей. Но даже ему она никогда не позволяла рассматривать ее наготу. Занимались любовью они только при выключенном свете, в классической позе и без лишних вольностей. Вспомнив на долю секунды те немногие интимные события ее жизни, девушка даже слегка поморщилась: «Блин вот я попала. Угораздило же именно меня...»

— Марин ты чего копаешь... — ворвавшаяся в примерочную Ольга из рекламного отдела оборвала фразу на полуслове — Ты даже не оделась! Чего сидишь то? Только тебя все ждут!!!

— Ольга... Я не... Я не могу... — только и смогла произнести Марина, машинально прикрыв рукой грудь в лифчике.

— Чего?!

— Ольга, поймите, я не могу. Мне говорили, что все будет скромно... а тут...

— Да ты издеваешься что-ли? Ты бл... Ты чего тут строишь! Буду-не буду... То я значит буду, то не буду... принцесса бл... — она едва сдерживалась — ты чего нас всех