После экзамена

когда девушка сидела слегка сгорбленная над листом бумаги. Понимая, что она хочет продолжения, но просто не говорит об этом, я стал вырисовывать пальцами узоры на её шее, касаясь настолько осторожно, насколько мог. Я представил, словно она кукла, драгоценная кукла, с которой нужно сдувать пылинки. Наблюдать за тем, как всегда равнодушная и ледяная принцесса Алёна сжимает вспотевшими ладонями экзаменационный лист, возбуждённая от моих действий, было величайшим наслаждением.

Я резко встал, взял работу и, подмигнув девушке, вышел из аудитории. Её ждать долго не пришлось. Алёна выплыла из кабинета в пустой коридор. Я в непринуждённой позе, опершись о стену, стоял со скрещенными руками и оценивающе рассматривал её.

— Чего пялишься? — огрызнулась она.

— А тебе это будто бы не нравится, — в ехидной усмешке расплылся я.

Она смутилась, но ответила, соврав:

— Нет.

Я закатил глаза и двинулся к ней, не предупреждая прижал к стене, заломив ей руки за спину. Девушка была на две головы ниже меня, и, разумеется, противостоять моей силе она не могла, даже если бы захотела.

Я-то знал, что она не хочет вырываться.

— Ненавижу, когда строят из себя недотрог, — Я сладко поцеловал её в губы. — Пойдём в аудиторию, которая на ремонте. Там никогда никого нет.

— Зачем? — спросила Алёна, строя из себя дурочку.

Оглядевшись по сторонам, я убедился, что мы одни в коридоре. Приспустив рукав футболки с её плеча, я опустил губы на её покрытую предательскими мурашками кожу, и оставил на ней нежный, заботливый поцелуй, а затем укусил и облизнул покрасневшее место. То же самое я проделал, поднимаясь плавными движениями к её шее. Однокурсница запрокинула голову назад, слегка ударяясь головой о стену, обмякла в моих руках и под моими ласками. Я упёрся носом об её нос и, глядя в глаза, спросил серьёзным тоном:

— Ты хочешь, чтобы я тебя трахнул?

— Хочу, — прошептала она. — Я хочу.

— Повтори фразу полностью, — велел я.

— Я хочу, чтобы ты меня трахнул.

Больше не церемонясь, я взял однокурсницу за руку и повёл наверх, по лестнице, к заветной аудитории. Она была заброшенной, можно сказать. Ремонт шёл там уже больше года, никто не забирался в полуразрушенный кабинет, дабы не оказаться под грудами упавшего потолка (а мало ли что может случиться?). Однако там остались широкие парты, что мне очень на руку.

Дойдя до кабинета, я толкнул дверь, которая распахнулась со скрежетом. Девушка мялась с ноги на ногу и не решалась войти, тогда я резковато, грубо, и, наверное, не жалея её, сделал крепкую хватку на худенькой кисти Алёну и затащил её в аудиторию. Дверь за нами с грохотом захлопнулась.

Я не позволял ей разговаривать.

Прижав к стене Алёну, я продолжал повторять свои коридорные действия. Сегодня мне хотелось нежности и теплоты, в другие дни я не принимаю такого рода сексуальные утехи — люблю хватать девушек за волосы, придушивать их, шлёпать по мягким ягодицам, бёдрам и животу. Но не сегодня.

Алёна доверилась мне и успокоилась. Её дыхание было сбитым,