Этот чудесный портал. Часть 8

из новой кимберлитовой трубы — голубые! Лиззи была в восторге, завизжав от радости и расцеловав меня! А вот её родители стояли в ступоре, услышав про суммы на наших счетах в банке.

Мы с Жорой резко повернулись и, сделав вид, что не слышим возгласов Лизы и её мамочки, быстро покинули этот совсем негостеприимный дом. Погуляв по Парижу — ничего особенного, мы вечером зашли в ресторан, отлично поужинав. А вот возле наших номеров нас ждал сюрприз — скромно одетая мамочка Лизы. Она из Киева, неплохо говорит по-русски, хотя за время замужества за этим скупердяем, как она обозвала своего муженька, немного подзабыла язык. Так что мы сейчас и пообщаемся и с удовольствием! Хороша мамочка, весьма красивая и аппетитная молодая ещё дама.

Вскоре обе горничные заставили стол в моём номере дорогими явствами и весьма дорогим испанским вином. Ну и через часик, увидев подмигивание Жоры, мы рискнули ответить на оскорбление папаши Лизы коварным способом. Жена этого скупердяя положила в сумочку 20 фунтов стерлингов, а Жора, вновь подмигнув, весьма нахально поставил её в коленно-локтевую на моей кровати. Я довольно быстро кончил в умелый ротик мадам, а Жора ещё долго наслаждался её пышной попой. Затем его на «боевом посту» быстро сменил я, получив большое наслаждение от аппетитных статей мамочки Лиззи и балдея от того, что поимел и дочку и мамочку. Как пошутил потом Жора в стиле Хлестакова — «Никак не пойму, кто из них лучше — мамочка или дочка». Вот развратник! Затем, раз уж «пошла такая пьянка», то я нагло кончил в лоно дамы. Она слегка повозмущалась, но вот новые 20 фунтов — «на булавки», раз Ваш муж такой жлоб. Дама погрозила нам пальчиком, когда Жора, поцеловав ей ручку, пригласил заходить к нам ещё. Нахал! Но какая она была довольная!

На следующий день к вечеру приехали два старших казака — они решили закончить свои военные действия и пожить в Европе под нашим покровительством. В ресторане они всё расспрашивали нас, что едят кругом за столами. Эти вот уродливые рачки — это креветки, вот из раковины выковыривают ложкой устриц, полив их лимонным соком, вот едят виноградных улиток, а этот сыр не протухший, а с плесенью — некоторые французы так любят. Жора тихо хохотал, увидев позеленевшие лица обоих казаков и слова Семёна:

— Как же нужно так оголодать, чтобы жрать такое? Тьфу!

Так что мы пошли в номер к Жоре и там поели великолепное и очень вкусное копчёное буйволиное мясо (коптили ведь сами казаки) под отличное красное вино. Наелись от души, устроили казаков в неплохой номер, а утром поезд неторопливо нёс нас в Берлин. Там нас тоже ждал облом, но хоть граф Чичагов поносил нас на языке родных осин. Ну и понятно, два юнца лет 20 или чуть старше, оба крепенькие правда, с такими загорелыми лицами, стоят в дорогих костюмах, опираясь на не менее дорогие тросточки с медными набалдашниками. Подозрительно!

Вот если бы им было