Аналико. Третий день испытаний

я понимаю твои опасения. Уверяю тебя, все будет хорошо. — Петр Сергеевич повысил голос. — А теперь давай прекратим этот спор и садись в кресло!

— Я не буду этого делать! Нет! — Катя была на грани истерики.

— Ну так я тебе помогу.

Петр Сергеевич достал из кармана мобильный телефон:

— Семен? Приветствую, это Петр Сергеевич. Зайди, пожалуйста, ко мне, снова нужна твоя помощь.

Затем он снова посмотрел на Катю:

— Катюш, садись, пожалуйста, в кресло! У тебя все равно нет выбора!

— Я не буду этого делать! И Вы меня не заставите!

— Посмотрим...

Через минуту открылась дверь и вошел охранник, обычно сидящий на входе:

— Забастовка? — Усмехнувшись спросил он Петра Сергеевича.

— Ну да. — Улыбнулся тот в ответ. — Молодо-зелено! Помоги-ка мне...

Вдвоем они схватили Катю за руки.

— Нет! — Взвизгнула та и принялась отбиваться.

Двое крепких мужчин без труда подтащили девушку к креслу и усадили на него. Катя извивалась и лягалась, но ее руки быстро закрепили ремнями на подлокотниках. А потом мужчины поймали и ее дрыгающиеся ноги и также зафиксировали их на подставках.

— Семен, спасибо. — Поблагодарил помощника Петр Сергеевич.

— Не за что, всегда рад помочь! — Улыбнулся тот и неспеша удалился.

Катя продолжала биться на кресле:

— Я не согласна! Немедленно отпустите меня! Я не буду этого делать!

— Катюш, как я уже сказал, у тебя нет выбора. Я понимаю твое состояние, но сейчас тебе лучше бы успокоиться и настроиться на работу!

Петр Сергеевич вернулся к столу и придвинул его ближе к креслу. Катя замерла и стала наблюдать за ним. Он взял датчики и стал крепить их к Катиному телу: один на лобок, второй между грудей, еще два на лоб и два на виски. Он включил прибор:

— Начинаем наблюдение за твоими реакциями. Постарайся расслабиться.

Руки Петра Сергеевича сжали Катины груди и стали массировать их. Его сильные теплые ладони нежно мяли ее холмики, сжимая их то совсем слабо, то гораздо сильнее. Его пальцы дразнили ее сосочки, то слегка теребя их, то стискивая и немного оттягивая. Возмущение и протест Кати слабели, уступая месту расслаблению и удовольствию. Она закрыла глаза и слегка улыбнулась: это было неожиданно нежно и очень приятно! Она уже привыкла подчиняться этому мужчине и сейчас ей даже нравилось, как он ласкает ее, пристегнув к креслу. Ее соски затвердели в его опытных руках, а киска увлажнилась.

Петр Сергеевич нажал на какую-то кнопку на приборе:

— Дальше...

Одной рукой он продолжал ласкать ее нежные холмики, а вторую положил на ее киску и стал пальцами дразнить там. Катя задышала чаще — он здорово умеет это делать! Внутри нее разгорался огонек удовольствия...

Вдруг ласки прекратились.

— Продолжаем. — Негромко проговорил Петр Сергеевич и снова нажал кнопку на приборе.

Он подошел к Катиной промежности и стал раскручивать расширитель, ослабляя натяжение мышц. Катя замерла и задрожала от облегчения. Из ее губ вырвался слабый стон. Насколько, все-таки, легче, когда твою попку не распирает!

Но когда Петр Сергеевич взял со стола свой жуткий прибор, она снова заволновалась:

—