Лишенная доблести

своими манящими губками?

— Я... я! Нет! Не было такого, но вот с одной из моих бывших сестер по оружию — да. Её... пленили и заставили целовать мужские промежности.

— О, да. — засмеялись все трое воинов. — Имперские бойцы знают, как обходиться с девушками вроде вас. — подытожил капитан.

Широкозадая девка, с крепкими жилистыми руками, на которых были небольшие стальные наручи, служащие защитой для запястий во время сражений, и со сведенными вместе ножками в высоких сапожках, которые были оснащены легкой броней спереди, была по-прежнему привязана к столбу, и с волнением ждала, как с ней обойдутся далее. Подарят ли ей возможность жить, но в рабстве, или же, в дополнение к прошедшей экзекуции занесут над её шейкой меч, и её обезглавленное тело с поротой спиной и залитым спермой анусом будут служить напоминанием о позорной судьбе белокурой девушки-воина.

— Да и ещё что немаловажно, каждое утро субботы, тебя будет ждать скамья, на которой тебя будут драть розгами по твоей выдающейся белой пухлой усладнице.

— Но как... ?! За какую провинность?! — изумилась амазонка, выпучив свои голубые красивые глаза.

— Для того, чтобы ты привыкла к покорности, трудолюбию. Чтобы ты служила примером для своих бывших сестер по мечу.

— И кто меня будет... так приучать... к новым устоям? — со вновь появившимся чувством сексуального возбуждения, сглатывая, неуверенно спросила она.

— Либо я, либо моя супруга, если я буду обязан отлучиться по служебным делам. И ещё. Собирать ивовые прутья будет твоей работой также. Помни, они должны быть тонкими, гибкими, и... — капитан игриво устремил свой взор на жирные, круглые, гладкие ягодицы воительницы. — Достаточно длинными! Ха-ха.

— Я знакома с поркой розгами не понаслышке. Меня секли, когда я была совсем юна.

— Вот как?! — заинтригованно произнес начальник солдат. — А ягодицы у тебя были такими же немалыми, как ныне?

— Крупнее... — опустив глаза, ответила она. — Более пухлыми были.

Глубоко вздохнув, амазонка продолжила:

— Я была отправлена с другими юными воительницами в тренировочный поход. Мы покинули нашу крепость, и спустя день, добрались до назначенного места и устроили там военный лагерь. Я много ленилась, и почти не занималась своим обучением. Вскоре меня решили наказать за нерадивость. В центре лагеря, куда привели меня, и ещё нескольких, провинившихся сестер, располагался ряд узких лавок. Меня взяла за руку одна из старших воительниц и подвела к первой скамье, после того, как я легла на неё, она привязала мои руки и ноги. Так же привязали и остальных провинившихся сестер. После, каждая из воспитательниц достала по одному тонкому пруту из ведерка, которое стояло рядом с каждой скамейкой. По команде матроны нас начали стегать. Каждой полагалось одно и то же число розог. После порки нас ставили коленками на крапиву, чтобы урок запомнился надолго.

— Капитан, мы больше не в силах вынести это! — жалобно заявил один из солдат.

Начальник, загадочно усмехнувшись, протянул:

— Да я уже приметил, что вам тесно в латах стало. Вон даже набедренные пластины поднялись, как