и прося разрешение у меня. И лишь когда под влиянием алкоголя некоторые кавалеры переходили рамки дозволенного, пресекал их дальнейшее общение, но это случалось крайне редко, так как Лена сама резко отсекала попытки более близкого знакомства, убирая руки зарвавшихся кавалеров со своей попки и груди.
Зато когда мы приходили домой, она набрасывалась на меня как дикая кошка, давая волю своему возбуждению и распалённая шампанским и танцами в кабаке — оба этих обстоятельства действовали на неё как возбудитель, и я иногда задумывался, надолго ли хватило бы верности жены, если меня не бы не было рядом. Вскоре я сумел увидеть это... Как-то мы встретили в ресторане одного из моих партнеров, Игоря, моего ровесника. Он был женат по залету на некрасивой женщине, и имел от этого залета шестилетнего сына. Игорь не любил свою жену и частенько заливал свое горе в кабаках, заводя сомнительные знакомства и имея многочисленных любовниц. Когда он подошел к нашему столику, то был уже изрядно навеселе и очень обрадовался, застав нас здесь.
Как я уже писал, Лена любила одевать открытые и короткие платья, так же она оделась и в тот злополучный день, выбрав самое открытое платье, которое купила несколько лет назад, когда еще не родилась наша дочка, но его еще никуда не одевала по той простой причине, что оно напоминало провокационные наряды эстрадных звезд и артисток — красого цвета, оно еле прикрывало ее пышные ягодицы, оставляя на виду часть широкой резинки на темных колготках. Хорошо, хоть подвязок на них не было, а то точно стала бы похожей на танцовщицу варьете. Сверху платье было еще более вызывающим — сзади ее плечи были полностью открыты на шее и верхней части лопаток, держась на тонюсеньких тесемках на шее, а в нижней части спины был такой глубокий вырез, что была видна верхняя часть белой упругой задницы и манящая ложбинка меджу ними. Даже я был заворожен видом упругих перекатывающихся половинок её круглого задка и соблазнительной ложбинки между ними, и я звонко и от души шлёпннул по оголённой ягодице.
Но это было не все — спереди два скудных треугольных лоскутка ткани кое-как прикрывали пышную белоснежную грудь наполовину, то есть обе ее дынечки посередине были бесстыдно обнажены вплоть до торчащих сосков на самом краю материи: ее тело от шеи до талии было обнажено в виде овального выреза, открывающего большую часть женственно нежного живота. Как вы понимаете, лифчика на ней не было — он бы все испортил, по ее мнению, когда я попросил его одеть. Если бы не ультракороткая нижняя часть платья в виде символический юбки, то его можно было бы надеть на пляж, и то не везде по причине то и дело обнажающихся вишенок сосков — ее грудь после рождения дочери увеличилась с третьего до четвертого размера. Одним словом, её наряд больше подходил бы девочке эскорта, чем замужней женщине. Я еще подколол ее:
— А твой купальник не