Ника. Тихий вечер вдвоем

ноги все шире, а сестра пронзает ее влагалище парой пальчиков — чтобы затем принять в ротик горячие соки любимой женщины, смешанные со слюной, пробуя их новый вкус.

— Она так меня гладила — наконец выдохнула Ника. Правда, все мужчины света не могут гладить так меня. Даже я сама — она знает наперед все мое тело, и Маше не нужно слов, чтобы заставить меня самой раздвинуть ее прекрасно гладкие ноги, как у меня, ты знаешь — и потом жадно впиться в бутон. Он упругий и нежный, как сама Маша, и она так стонала... Почему я не хотела раньше просыпаться с ней утром, прекрасно обнаженной, с тяжелой головой, кругами под глазами и бесконечно счастливой?

Вдруг я понял, что мысли о Маше больше мне нетерпимы, нет сил больше слушать это и видеть обнаженную Нику между своих ног. Еще несколько секунд — и я бросился на мою Нику.

Нагнуться — обнять ее, руками еще ниже, ее потрясающий зад, круглые и аппетитные ягодицы — ладони под них — сильный рывок вверх, и вот она уже со мной, рядом. Я стою и держу ее на руках, ее ноги обвили мою талию, и по бедру моему стекает капелька ее сока, а значит, пора вставить эту штуковину поглубже.

Вот он входит — Ника изогнулось назад, и неширокое влагалище плотно сжалось вокруг меня.

Она обнимает меня за шею и между стонами шепчет нежные слова о любви — ее глаза наполнились влагой, совсем чуть-чуть, и она кончает. Так непросто стоять, но еще можно выдержать этот полуминутный оргазм Ники. Как будто вдруг я увидел нас глазами нескромного наблюдателя... роскошная девушка верхом на члене, ее лицо горит, помада размазалась вокруг губ, ее ягодицы широко раскрыты — может быть, ей больно — но не сейчас! Чудное зрелище — стройная смуглая спина, резко очерченная талия, ниже два текущих соком отверстия. Анус ее немного раскрылся и пальцы мои сами скользнули внутрь ее влажных глубин, терзая ее теперь с двух сторон, да Ника и сама яростно подпрыгивает на мне, все больше и больше раскрывая свои входы для грубоватых ласк.

Наконец она открывает глаза. Очнулась. Я устал и теперь осторожно опускаю ее на кровать — потому что я все-таки устал и затем еще, чтоб без труда добраться до ее попки и овладеть Никой еще глубже.

Теперь я наверняка знал, что одного раза для нее недостаточно, а сам я задержался немного на подъеме к вершине, и был не прочь затопить ее буквально распирающей меня спермой.

Сейчас самое время посмотреть в ее наполненные страстью глаза — в них я увидал жажду продолжения. Ника — прекрасная моя Ника изнемогала от желания, и жар ее тела испепелял меня и заставлял задыхаться, словно от нестерпимого зноя. Кажется, что кружится голова, я не могу больше стоять сверху и припадаю губами к ее чудесной груди, небольшой, но такой вкусной. Я играю языком с ее соском, целую смуглую кожу вокруг, и спешу ласкать второй. Мокрые, они блестят и встают