О взрослых избалованных мужчинах и глупых молодых девушках

чертыхаясь от каблуков, я подкатила тюк к стенке хлева, чуть не вмазав его в эту самую стенку, тем самым издав огромное количество ненужного шума. Участники тайного действия, тем временем, даже и не думали останавливаться. Баритон что-то говорил, потом слышался голос девушки, затем свист плети, женское восклицание и вскрик боли, затем снова баритон и снова свист плети. Наконец я поставила тюк в нужное положение, потрогала и толкнула пару раз для уверенности, взобралась на него. Расчет вышел верный, окошко получилось даже немного ниже моей мордашки, и мне пришлось немного присесть.

— «Вау!» — я присвистнула бы, наверное, если бы могла или не пряталась.

В центре хлева с деревянных балок перекрытия свисали цепи. Цепи заканчивались металлическими кандалами. Кандалы были застегнуты на вытянутых руках девушки. Другие кандалы фиксировались на ее лодыжках, немного оттягивая ее ноги назад и тем самым изгибая ее дугой. Девушка была голой, потной и чего уж греха таить, восхитительной. Ровный загар, суперская грудь тройка с восхитительно торчащими сосками, идеально плоский живот с полосками мышц, треугольник спускавшийся к самому сокровенному месту. Со своей позиции я так же немного смогла оценить ее задницу. Тот самый идеальный персик-орех, который так любят многие мужчины. Да, это была Даша. Сейчас она была потной, мокрой и раскрасневшейся. За ее спиной стоял ее отец. Это немного шокировало. Я рассчитывала увидеть Сашу.

— «Вот те раз!» — подумала я, глядя, как он замахивается и наносит хлесткий удар.

Я оценила его позу, замах, движение плеча, затем руки, доворот бедром. Я видела этот правильный, хлесткий удар. Я видела, как он лег, обжигая резкостью и дубленой кожей часть спины, ягодицу. Обхлестнулся вокруг, ужалив бок и впившись самым кончиком немного ниже правой груди. Я видела, как дернулась Даша, затем всхлипнула, вскрикнула, сжала руки в кулаках и вытянула стопы на насочках, как прогнулось ее тело, не зная куда рваться от такой разной, обволакивающей боли. Я знала это, я любила такое, я видела в ее отце истинного мастера порки. Я взглотнула от понимания, как сейчас Даше и понимая, что тоже от такого не отказалась бы.

Он что-то сказал. Я прислушалась.

— Да, Господин! — проблеяла Даша и получила новый удар.

Такого я раньше не видела. Ее отец сделал два резких движения. Плеть сначала легла четко по линии ягодиц, обняв девушку и ужалив ее в лобок немного выше клитора. Затем он, почти не применяя замаха, резко сменил угол и плеть легла четко по линии позвоночника, заставляя Дашу рваться вперед и выгибаться струной. Финальным аккордом, плеть изогнулась, ложась по промежности и жаля кончиком в пупок. Даша дернулась, раз, другой. Я видела, как закатились ее глаза, как дергается ее зафиксированное тело, как сокращаются мышцы, как сжимаются и разжимаются пальчики на руках и ногах. Я видела струю жидкости, что выстрелила у нее между ног, оставляя на пыльном полу мокрые разводы. Был ли это сквирт, или она просто уссалась от