Пицунда или Серега, Серый, Сереженька

благодарность, нежность и любовь

Что творилось в моей душе передать невозможно так же, как и то, что переживал Серый

Уловив момент, когда сестренка отвернулась, я губами послал Серому поцелуй

Автобус, фырча, тронулся, увозя моего Серегу

Я приплелся домой и рухнул без сил. Хотелось напиться, но я не пью Проспал до 12 ночи. Выполз на свежий воздух. Дошел до пляжа. Тихая ночь В черном бархатном небе мерцают крупные голубые звезды Луна серебрит легкие волны, которые шепчут мне — Ссссееерыыыййй, Ссссееерыыыййй.

И в грустных думах о моем дорогом Сереге родилось стихотворение, как еще одно признание моему юному другу.

И снова Август, печальный друг

И снова грусть, снова нету сна

А рядом осень, но как-то вдруг

В ту осень тихо вошла Весна.

Вошла осторожно и взглядом глаз

Многое недосказав,

Перевернула всего меня враз,

Душу перепахав

А я уставший, смертельно, весь,

Смеюсь печально и слезы лью.

Я счастьем полон, ты, Серый, здесь?

Не уходи! Я тебя Люблю!

Люблю твою нежность и тишину,

И глаз твоих добрых покой

Их безграничную глубину

Серый! Ты слышишь? Я — твой

Последние дни пребывания в Пицунде были мукой Не хотелось никого видеть, ни с кем общаться Передо мною все время был Серега, его изумительные глаза, его сладкие губы, аромат его кожи, а в ушах звенело бесценное для меня «Юр Юр Юр-а-а-а-а».

Меня согревала только надежда на то, что через год я увижу мое сокровище

Но, как прожить целый год без тебя, мой дорогой Серега, Серый, Сереженька

* * *

Мои планы приехать в Пицунду на следующий ...год не сбылись... Серьезно заболела моя мама Летом 1987 ее не стало

Это был тяжелый удар для меня. Я очень долго и с большим трудом выходил из глубочайшей депрессии

Потом, пришла зрелая любовь к парню. Шесть лет трудных, проблемных и счастливых Но мы расстались Еще один очень тяжелый удар судьбы Почва ушла из-под ног. Я не знал, как и зачем жить Я не спал, не ел, не мог работать Все чаще приходили мысли о том, чтобы покончить сразу со всем этим Они, эти мыли о суициде, преследовали меня, становились навязчивыми и подавляли главное — инстинкт самосохранения.

И когда, однажды, стоя на платформе метрополитена, я почувствовал, что какая-то неведомая сила буквально толкает меня на рельсы под подходящий поезд, я понял, что один я со всем этим не справлюсь. Я обратился за помощью к специалистам в неврологический диспансер. Конечно, я не мог врачам сказать, что все, что со мною происходит — результат несчастной любви к парню. Я соврал. Сказал, что меня бросила любимая девушка...

Несколько месяцев я принимал антидепрессанты, и очень медленно, я стал «выползать» из той пропасти, в которой оказался. Еще несколько лет потребовалось, чтобы я снова почувствовал вкус к жизни. Но для себя я сделал однозначный вывод — никакой любви, никаких влюбленностей. Секс? Сколько угодно, но — только секс.

Все эти личные психологические трудности, политические события в нашей стране — развал СССР, ГКЧП (попытка государственного переворота), Чеченская война, обострение отношений между Абхазией и Грузией, переросший в Грузино-Абхазскую войну, все это растянулось