Поезд

оценивающе посмотрел на меня и начал уговаривать меня примерить. Мол, размерчика мы похожего с той женщиной, а очень хочется посмотреть, как это выглядит. На что я сказал, что пусть отвезет своим женщинам — там и посмотрит. На что он сказал, что те женщины, с которыми он встречается, поменьше будут и не подойдет. В общем, после долгих уговариваний плюс выпитое дало о себе знать, я согласился.

Снял с себя шорты, носки, тенниску и начал облачаться сначала в комбидресс (Георгий мне помогал, потому что сам не мог застегнуть на спине застежки), потом чулки.

Но когда собирались лямочки пристегивать к чулкам, Георгий отметил, что трусы надо снять тоже, а то потом трусы не снимутся. Я повернулся к нему задом и снял трусы и начал застегивать лямочки на чулке. Георгий взялся с другой стороны помогать. Надо отметить, что эта процедура меня здорово возбудила, и член стоял торчком вовсю. Георгий отметил это и провел рукой по яйцам, мне это очень понравилось, но стало неловко и я побыстрей взял трусики и одел их. Трусики были в обтяжку и стоячему члену было тесновато, но зато предательски не торчал.

— Вай, какая красавица! — воскликнул Георгий, чуть отодвигаясь от меня и осматривая меня.

Я одел сверху пенюар и погладил себя руками по шелку. Надо сказать, что ощущения были очень приятные. Георгий опять пододвинулся ближе и начал меня тоже гладить, приговаривая какое красивое белье и я в нем тоже. Я покраснел и опять впал в ступор, меня уже лапают по полной схеме, а я не знаю что делать, ведь вроде и сам согласился примерить.

— А ну-ка повернись ко мне задом! Хочу посмотреть!

Я повернулся. Я стоял в проходе в купе, а он сидел на своей полке.

— Оно тебе очень идет! Бери себе, дарю.

Я засмеялся:

— А зачем оно мне? Что я буду с ним делать?

— Одевать и носить.

Он взял меня за талию пододвинулся ко мне и поцеловал меня в попу через трусики. Я смущенно хихикнул.

— Какая жопа! Я хочу ее! — воскликнул сосед, встал и взял меня сзади руками за груди и прижался ко мне.

Я понял, что дело уже пошло не так и попытался мягко вывернуться от него, превратив все в шутку. Но он уже возбудился не на шутку и меня не выпускал. Начал целовать в шею, потом спину и при этом наклоняя меня. Я уже начал вырываться силой. На что он рассердился и сказал:

— Стоять, шлюха! Раз позволила себя одеть, то значит, согласна и на трах. Тем более, что за такой подарок надо отблагодарить.

Я начал взывать к рассудку, и что мы так не договаривались, но было бесполезно. Он начал стягивать с меня трусики. Я уже вовсю вырывался и наконец вырвался из его рук. И залез за столик поближе к окну.

— Значит так, блядь! Одела женское, значит блядь! Кроме того, отработать подарок надо! И если ты сейчас, шлюха,