Кладовка

были лишь тихи стоны и неразборчивы лепет. Маша откинула запрокинула голову от удовольствия и с силой впилась ногтями в спину парня.

— Ах так... ну держись сука, ты паршивая...

Он с силой впивался то в один то в другой сосок девушки, подкидывая её на ходу. Он ощущал твёрдые солоноватые сосочки во рту, мокрое извивающиеся тело в руках, и стенки влагалища, чувственно обхватывающие его хер. Она же чувствовала как головка расширяла её мокрую киску, яйца шлепались по анусу, холодное дыхание на соске сменялось горячим языком и сильные руки не позволяли всему этому остановиться. Она была на пределе, каждой клеткой матки она осязала этот член. начало головки, расширение до уздечки и небольшое сужение после, это ствол. И без слов, он снял её, взяв за волосы нагнул раком, заставил прогнуться дугой, приставил головку к анусу надавил и начал медленно входить. Узкая, горячая прямая кишка девушки его приветствовала. Медленно вперёд до упора и резко назад. Грубо внутрь, и медленно наружу. Одной рукой держа её за волосы на голове, второй рукой он взялся за её клитор. И теперь уже не он трахает её, она сама как сумасшедшая, то замедляясь, то ускоряясь насаживается на него. Просто невообразимым образом навинчивается. Темп всё быстрее. Она чувствует одну лишь сладкую боль в низу тела, зажатый клитор, терзаемая членом попка. Всё собирается для обоих в одну точку. На клитор. На головку. Яйца бьются в бешенном ритме о сочащуюся соком дырку.

— Давай же шалава, покажи на что способна!

Он натягивает её волосы ещё сильнее. Она сжимает сфинктер. Удар по клитору. И фонтан спермы бьёт внутрь. Сладость распространяется по её телу.

— Люблю кочать тебе в очко.