Юленька. Часть 2

можно было заметить на стройных женских ножках под коленями и на икрах.

В общей сутолоке мы кое как выбрались на улицу и оказались на небольшой площади, заполненной гомонящим, пестрым арабским людом.

По дороге к автобусу, которую мы мужественно преодолевали в толпе взмокших коллег, перекатывающаяся внутри моей любовницы мелочь, видимо, окончательно раззадорила ее горячую плоть и тихо простонав: Я больше не могу — Юлька напряглась в спазме, выталкивающем содержимое влагалища наружу и чуть ли не вывернувшем наизнанку нежную девичью плоть. На пыльный асфальт со звоном стали сыпаться и разбегаться в стороны мокрые монеты. Металлических кружочков оказалось на удивление много и я еще успел удивиться вместительностью юленькиной утробы, сделав себе заметку на будущее хорошенько проверить вместительность ее похотливой дырочки, как вдруг началось...

Местное население, безошибочно улавливающее звук упавшей монеты на расстоянии в километр, побросав свои немудрящие дела, ринулось в нашу сторону в надежде обогатиться. Дети, бабы, мужики, с алчным огоньком в глазах кидались на грязный тротуар, собирая деньги. Они увлеченно перетыкивались между собой, толкали друг друга, отнимая чужое и рассыпая свою добычу. Толпа напирала, поднялся невообразимый шум, в отдельных местах начали вспыхивать натуральные потасовки. Причина свалки, похоже уже никого не интересовала, народный экшн стал самодостаточным. Наш дружный строй распался, кто то смекнул, что надо сваливать и бегом кинулся к автобусу, остальные растворились в людской массе. На с Юлей оттерли к ближайшей стене и, чтобы не быть растоптанными обезумевшим арабьем, мы ввалились в какую то тесную лавку или магазинчик, хозяин и посетители которого присоединились к общему веселью на площади.

Осмотревшись в полумраке, я понял, что мы попали в лавку, торгующую сувенирами и предметами народного творчества. Повсюду стояли статуэтки, какие то пыльные шкатулки и фаллического вида бутыли из мутного стекла. По стенам развешано ветхое оружие и страшненькие маски древних божков.

Переведя дух я взглянул на свою спутницу, она тяжело дышала, а по лицу ее блуждала похотливая улыбка. Она обвила мою шею руками и впилась в мои губы страстным поцелуем, просунув свой язык глубоко ко мне в рот. Потом слегка отстранившись, посмотрела на меня затуманенным взглядом и умоляющим голосом произнесла: Я хочу тебя! Сейчас! Здесь!

С этими словами Юлька принялась стягивать с себя пиджак и насквозь мокрую белую блузку. Ловко вскарабкавшись на широкий прилавок, стоящий вплотную к огромной витрине во всю стену, девушка выпрямилась в полный рост и широким движением сбросила на пол лифчик. Зрелище завораживало. Стройная загорелая самка в одной юбке, задранной до пояса, стоит в туфлях на высоком каблуке на деревянной столешнице и изнывает от похоти. Ее волосы сбились, кожа блестит от пота, чувственной рот приоткрыт, грудь часто вздымается. Моя коллега развернулась ко мне спиной и села на корточки, широко разведя колени в стороны. Теперь она находилась точно напротив витрины и любой прохожий, при желании, имел возможность насладиться великолепной сценой, разворачивающейся в глубине лавчонки. Благо, в помещении царил сумрак, а