Девочка плохая, девочка хорошая

и адекватной. Так же она отлично понимала, что эту попку сегодня хорошенько выебут, поэтому Катька хотела, чтобы все выглядело максимально эффектно.

Вован крепко придерживая Катьку за талию, так чтобы она не могла дергаться, взял ремень, замахнулся и ударил Катьку по заднице первый раз. Катька растянувшись, вцепилась в одеяло, сжав его кулачками, тихонько застонала. За первым ударом был второй, третий... Порка началась. Катька стонала все больше и больше, перегнутая через ногу Вована и крепко удерживаемая его сильными руками. На ее попке, с каждым ударом оставались красные полосы. С ней никто не считался, никто ее ни о чем не спрашивал, ее тело просто использовали так как хотели в максимально откровенной форме. И она была этому очень рада, раскрываясь. Ей, внутренне, всегда хотелось чтобы ее заставляли, били по заднице, говорили грубые слова, жестко трахали и использовали не пределе возможностей. И так оно и происходило, насилие ее очень возбуждало.

— Получи шлюха, — очередной раз ремень с размаху ударил Катьку по попке.

— Айааа, ааа, — застонала она в очередной раз, ее ноги инстинктивно дернулись, пытаясь подогнуться.

— Будешь знать в следующий раз, — ремень опять с силой ударил ее по попе. Потом ударил еще и еще раз...

— Аааа, я будууу послушнооой девочкой, ааа, — у Катьки на глазах выступили слезы, и она ерзала на ноге Вована продолжая сжимать руками одеяло, жалобно хныча.

— На, получи еще! Не притворяйся! — Вован полосовал ее ремнем по заднице, ходящей ходуном перед ним. И у него от этого все сильнее вставал член.

Порка Катьки доставляла ему удовольствие.

— Аааа, я всеее будууу делааать, не надооо! — извивающаяся попка у Катьки уже горела, но ее все продолжали и продолжали пороть, не слушая, — я твоя и только твоя!

— Вот тебе еще, сука! — ремень со звонким щелчком наотмашь ударил снова, уже раз тридцатый.

Катьке уже было больновато, но она терпела и чувствовала вместе с болью необычайное эмоциональное удовольствие, какое возникает, когда признаешь безоговорочную власть над собой.

Ремень ударил еще несколько раз и яростная порка Катькиной задницы прекратилась.

— В следующий раз будешь считать удары, поняла? — обратился Вован к скулящей и хныкающей Катьке.

— Дааа, я понялааа, — плачущим голосом ответила она, оставаясь лежать на животе.

— А будешь орать, заткну тебе рот трусами.

Вован отложив ремень, начал осторожно лапать Катькины разгоряченные ягодицы, поглаживая и мягко раздвигая их. Проводя пальцами по ее беззащитному аналу и мокрой пизденке, которые находились перед ним в самом своем бесстыдном виде.

— Вот теперь ты будешь милой и послушной, будешь делать все, что тебе говорят.

— Да, я все буду делать! — прошептала Катька, она уже почти забыла о недавнем истязании и уже вовсю прогибалась, насаживаясь своими разгоряченными дырками на пальцы Вована, попутно виляя своей оттопыренной задницей, — делай со мной все что хочешь...

Бесцеремонная порка ремнем возбудила ее похлеще всякой прелюдии.

И вот уже четыре смазанные пальца Вована проникли в ее анал, трахая и растягивая его до предельной ширины. Натягивая его