Кукловод. Крымский фронт. Часть 21

ни на что не похожего вкуса, заполнила ее сладкий ротик. Мой обалдевший от чудного удовольствия ствол трепетал внутри, расстреливая накопленный «боезапас», а она старалась проглотить все, совершенно не замечая, как не поместившиеся белые капельки предательски стекают из уголков рта на подбородок. Наконец, Оля нежно выпустила из ротика мой «увядающий цветок», как она пошутила и, продолжая гладить его ладонью, ласково и осторожно улыбнулась бравому генералу, то есть мне. У неё было такое довольное личико, да и я был тоже просто невероятно удовлетворён! Отличное у нас вышло наше «прощание»!

Прямо с утра я поехал к лётчикам — у меня для экипажа Пе-8 есть сюрприз. Так что после обеда — сюрприз для героев АДД, как объявил я на всю столовую. Оля и Света своими чистыми голосами великолепно спели:

Ходит осень, холодная осень,

И ничто не может помочь,

Гонит ветер лиственную осыпь,

На Варшаву, На Варшаву, на Варшаву падает дождь.

Входит осень дорогой печали,

А глаза, словно серая ночь,

Ничего мне ещё не сказали,

На Варшаву, На Варшаву, на Варшаву падает дождь

Входит осень и зиму пророчит,

Только, если ты любишь и ждёшь,

Хорошо, что осеннею ночью,

На Варшаву, На Варшаву, на Варшаву падает дождь.

Все были вы восторге, весь экипаж вытирал слёзы — разчувствовались, вновь переживая. Даже Пуэпп глаза платочком, мол, соринка попала. А песню вскоре все знали наизусть — недаром в моё время она была так популярна. И только когда Ли-2 привёз газету со статьей «Огненный дождь над Варшавой», то всем стало понятно!

Через неделю звонок по ВЧ — весьма довольный Хозяин пошутил, что Гитлер меня наградил. Я конечно опешил, а он, засмеявшись своим глухим голосом, сказал, что Гитлер объявил меня своим личным врагом за разгром Варшавского ж. д. узла. Немецкая армия сейчас на голодном пайке. Так что Пуэпп стал Героем Советского Союза, экипаж тоже награждён. И Вы, товарищ генерал, получите орден Ленина. И ещё — товарищ Молотов, слетав на этом самолёте, так прекрасно оборудованном, да за Ваши деньги, в Лондон, очень доволен и сейчас просто вовсю требует от меня наградить Вас орденом. Он очень доволен!

Я долго сидел в аппаратной связи, представляя картину. Когда из подвешенных под крыльями контейнеров и из бомболюка посыпались с виду вовсе неопасные жестяные «мячики» зажигательных ампул АЖ-2 КС, на земле у Варшавского узла через несколько минут воцарился самый настоящий огненный ад. Разбиваясь о танковую броню, кабины и тенты грузовых машин или об вагоны с боеприпасами, даже просто о каски пехотинцев охраны (случалось и такое), капсулы расплескивали литр самовозгорающейся огнесмеси, спасения от которой просто не было.

Прилипающую к любой поверхности «жидкость КС», дающую при горении почти тысячеградусную температуру, невозможно было ни смыть, ни потушить водой или песком. Представляю картину. Вскоре там начался огненный шторм! Недаром, как принесли мне радиоперехват, Геббельс уже неделю беснуется по Берлинскому радио: «Восточные варвары просто ужасны. А генерал Козлофф — это мрачный гений смерти! Он ужасен! Это не человек — это демон!» Ишь, завыли нацисты! А нечего было