Умение подчиняться

прикоснуться к члену хотя бы на секунды, он бы...

— Нет, Дин, — раздается голос Сэма, и рука с волос Дина перемещается на запястья, впечатывая их в стену, пальцы впиваются в свежие синяки, заставляя Дина неловко выгибаться под захватом. — Именно так, оставайся на месте. Давай, я же чувствую, как ты сжимаешься вокруг моих пальцев. Тебе ведь этого хватит, Дин? Я даже не прикоснусь к твоему члену, правда? Ты и так уже сочишься.

Так и есть, но Дину наплевать, он упирается в стену, позволяя Сэму удерживать себя навесу, пока три пальца входят и выходят из его тела. Он так близко, что почти рыдает, но ещё не совсем, ничего не получается, и он умолял бы, не перехвати у него дыхание.

— Можешь кончать, — твердо произносит Сэм, его пальцы ещё раз напоследок сгибаются и делают круг. Дин застывает сначала от удивления, а затем от нахлынувшего на него удовольствия, его член вздрагивает, и он кончает. Перед глазами проносятся белые вспышки. Сэм поглаживает его во время спазмов, нашептывая в ухо какие-то непристойности, и довольная улыбка на лице брата различима даже сквозь пелену оргазма.

— Очень хорошо, — мягко и довольно произносит Сэм, и Дин, наверное, купился бы на этот тон, если бы не чувствовал, как член брата упирается ему в спину. Сэм освобождает его запястья, и Дин поворачивается, совсем не удивляясь, когда его губы сминают в поцелуе, уносящем весь воздух из легких. Он почти не отвечает, язык еле двигается, но это не играет никакой роли, потому что Сэм напирает на него, пробуя на вкус, смакуя, поддерживая его руками за бедра и не давая упасть.

— Ты запачкал стену.

— Это все ты виноват, — слабо улыбаясь, бормочет Дин в рот Сэма, но когда тот поднимает на него взгляд, его глаза полны тьмы и голода, и Дин знает: ничего пока не закончилось.

— Иди на кровать, Дин, — ровно, без улыбки произносит Сэм. Он сжимает лицо Дина в ладонях и легонько целует, потом отступает на шаг, — моя очередь.

Тот не спорит, хотя сейчас, когда его нужды уже удовлетворены, мог бы. Может, из-за того, как Сэм сжимает челюсти, а может, из-за влажного блеска в его глазах, но, в любом случае, Дин отворачивается и подходит к кровати, становясь на четвереньки. Именно так, как — он точно это знает, — Сэм хотел бы его видеть. На этот раз щеки Дина горят уже от стыда, пока Сэм рассматривает его на расстоянии, явно наслаждаясь тем, что снова заставил его нервничать, напомнив, чем они занимаются. Хотя чем он, собственно, сейчас занимается? Подчиняясь Сэму, принимает это, принимает неизбежность того, к чему они шли все это время.

— Дин, — произносит Сэм, и Дин почти подпрыгивает от неожиданности. В голосе Сэма слышится веселье, но оттого, что Сэм стоит в другом конце комнаты, Дину хочется обернуться и посмотреть, что тот сейчас делает. Однако он не двигается. Слышатся звуки скользящей по телу