Дядя Леша. Часть 2: Дядя Леша и буль-буль

Ну! — Удивился дядя Леша! — Молодец! Еще, небось, хочешь? — Он стал нажимать пальцами вокруг отверстия, растягивая анус, возбуждаясь все сильнее. Член его заполнял все ее влагалище, распирая и волнуя. — Ну-ка, давай попробуем!

— Нееет! — Завопила Марина. — Не надо! Больно будет!

Дядя Леша звонко шлепнул ее по попе, укоризненно покачал головой, продолжая тихонько потрахивать вагинку и массировать заветную дырочку.

— Это какая же падла так обидела мою дееевочку? Яйца бы оторвать! Нихуя не умеют, а туда же лезут! — Он словно пел колыбельную, раскачиваясь. — Что ж ты к дяде Леше-то не пришла! Я бы все сделал в лучшем виде! Попку же готовить наадо! — Бормотал он, чувствуя, что сейчас кончит от одной мысли о возможности натянуть ее в задницу. Вышел, сделал передых. Подвесил душ на кроншейн, задвинул занавеску, открыл горячую воду — такую, что с трудом можно было терпеть. Сильные, горячие струи ударили в Маринкин крестец. Ванна наполнилась паром. В душном, влажном воздухе летали брызги. Попка и ноги мгновенно раскраснелись, как от шлепков. Маринка застонала и дернулась, обжигаясь. Дядя Леша крепко придерживал ее за поясницу, не давая ускользнуть, попутно разминая, лаская, массируя дымящиеся ягодицы и развратное колечко ануса.

— Потерпи маленько, девочка, сейчас хорошо будет! — Ласково и чувственно шептал он, пошлепывая попку и чувствуя сильнейшее возбуждение. Он выключил душ. Розовая попа горела и плавилась, как горячее масло. Он взял с полочки тюбик с кремом, выдавил добрую половину в ложбинку между ягодиц и медленно стал растирать, все сильнее нажимая на пупочек ануса, проваливаясь пальцем, щекотно и возбуждающе втирая скользкий крем внутрь. Разврааат! Нет на свете ничего жутче и прекрасней анала. Противоестественного, бессмысленного, унижающего, возбуждающего, сжимающего и растягивающего... Дядилёшины пальцы вполне успешно скользили в Маринкиной попке, попка отзывалась, сжимаясь и двигаясь навстречу.

— Не больно? — Участливо спросил дядя Леша. Маринка помотала головой с мучительным стоном.

— Возбуждает, да? Да? — Наваливаясь всем телом, шептал дядя Леша ей в ухо, продолжая мучить разогретый анус и оттягивая пальцами соски. — Потерпи, милая, потерпи чуточку — потом как хорошо будет, горячо, сладко... — Дядя Леша колдовал над ней, потихоньку пристраивая к ее дырочке головку члена, натирая ее круговыми движениями и потихоньку мелко-мелко двигая бедрами. Разогретая попка слегка натягивалась. Маринка терпела. Видно было, что успела расчухать пробную дозу удовольствия, и теперь мужественно пыталась испытать его снова. Член не впихивался, несмотря на смазку и подготовку. Дядя Леша зажмурился и, сильно шлепнув Марину по попе, резко протолкнул его в сопротивляющийся тугой узел. Опс! Он почувствовал, как заполнил ее всю, даже еще не очень-то и влезал. Колечко отверстия натянулось, словно круглый ротик, плотно обтягивая его напряженную палку. Маринка громко закричала и застонала, дернувшись вперед. Дядя Леша крепко зафиксировал ее, придерживая, поглаживая, лаская, приговаривая:

— Тише, малыш, тише! Сейчас хорошо уже будет!

Ощущения — каайф. Туго, горячо, бедная попка сжимается и пульсирует. Маринка дергается, словно пытаясь освободиться от напряжения. А еще, ведь, надо растрахать. Крем хороший такой, нежный,