Горячий поклонник. Часть 4: Незабываемая съемка

уже точно знала, что не прекратит это сама, дотерпит до конца.

Жжух — впечатался флоггер в попку всеми своими кожаными полосками. Терпимо. Нана лишь вздрогнула от новизны ощущений.

Жжух, жжух размеренно лупил кожаный девайс, покрывая почти всю попу сразу. С каждым хлёстом мужчина вкладывал всё больше силы — и попка Наны это чувствовала лучше любого измерительного прибора. Она тихо стонала, справляясь с кусачей болью, довольно короткой, но масштабной.

Если в начале концы флоггера легко покусывали, то теперь уже жестко врезались, оставляя небольшие, но чувствительные царапки. Попа от них так и норовит скрыться, не слушая увещевания мозга. Хватит! Хва-а-тит!

Чтобы не взмолиться вслух, Нана вжалась губами в свою руку и почти беззвучно мычала, когда было особенно больно. Словно почувствовав ее, Антон остановился, коснулся ее половинок нежной ладонью — ах, как приятно, ещё-о-о... Ладонь казалась прохладной и удивительно мягкой, от этого прикосновения сразу почувствовался контраст между ладонью и попой: попа горела.

— Ну вот, разогрелись... — улыбка сквозила в голосе мужчины. И какое-то особенное спокойствие... заботливое.

— Разогрелись?! — Нана не посмела потрогать свою попу и даже обернуться, спросила из-за плеча.

Антон положил флоггер на стол. Звякнула бляшка автоматического ремня. Он зашел за кресло и, приподняв лицо любимой актрисы, страстно поцеловал ее в губы. Желание молнией прошило ее тело, охватило пожаром всё, что ниже пояса, — Нана громко застонала, вжимаясь грудью в спинку кресла.

— Ты моя чувственная девочка, — улыбнулся мужчина ей в губы и отстранился. — Да, разогрелись. Дальше будет ремень. Знакомься.

Он растянул между ладоней вдвое сложенный черный ремень, толстый, довольно широкий и на вид очень жесткий. Нана удивленно-растерянно посмотрела на своего экзекутора.

— Девочка моя, это уже не игра, не просто сексуальные игры... Буду бить сильно. Это больно! Но считаю, что тебе это необходимо! Сейчас. Ты точно готова довериться мне?... — он погладил большим пальцем ее щеку.

Девушка прижалась щекой к его ладони и посмотрела в глаза.

— Я хочу попробовать всё, что ты мне уготовил. Только... поцелуй меня.

Он улыбнулся и прильнул к ее губам. Взял в ладонь одну грудь, крутанул пальцами сосок. Нана ойкнула, вызвав его улыбку. Коротко чмокнув ее губы, он отстранился и отошел ей за спину.

Говорят, ремень не жужжит. И не свистит. Видимо, не подобает такому важному девайсу. Он серьезен и своим видом, и звуком. Он издает что-то вроде «жжжух». Не «вжик» и не «жжих», а деловое долгое «жжжух».

Первый удар был несильный. Девушка уж было успокоилась, что подобное вытерпит с легкостью. Но следующие удары были сильнее, по нарастающей. Ещё и ещё. Нана привыкает и терпит.

Жжжух — и певица вздрагивает, вжимаясь в красную кожу кресла. Перетерпела, снова встала в позу «горничной». Жжух — вскрикнула звонко, тут же вцепившись зубками в свою руку. Ещё. Ещё. Сколько же будет еще?!

От следующего удара она прикрыла попу ладонями, взглянув с обидой на своего экзекутора.

— Руки убрала! И не елозь! — мужчина был серьезен и напряжен. Подошел, потрогал попу — от контраста ей показалось, что кожа