Аналиэль

моя милая девочка! — подбодрила Белинда. — Ты на финишной прямой! Твой прекрасный бутон распустился и сочится...

— Белинда!... Ну хоть ты!... — взмолилась Аналиэль.

— Старая лиса всё делает верно, — процедил ассасин. — Она поняла, что развратные речи больше не отдаляют, а приближают тебя к цели. Чудесное преображение!..

Её оргазм наступил от незатейливой мысли — от мысли, что ею без всякого стеснения наслаждается этот молодой, дерзкий воин, не стыдящийся желания, не скрывающий звериной страсти. От мысли, как грубо он ласкает её розовые соски и нежную шею обветренными губами, как жадно гладит сильной рукой её юное, гибкое тело. Впервые в жизни у неё не было выбора, впервые она должна, обязана была просто отдаться мужчине. Ради королевства, ради Белинды... ради себя!

И она отдалась.

Ассасин покачал головой, затем достал острый, как лезвие, адамантовый кинжал. Служанка охнула и отшатнулась. Он обернулся, поддел кинжалом смазки, которой вдоволь принесла Белинда, провёл плашмя по лобку эльфийки. Затем аккуратно удалил пушок, краем простыни отёр выбритый женский пах, проверил пальцем гладкость лобка и половых губ, остался доволен результатом.

— Теперь ты была с мужчиной.

Ассасин крепко поцеловал эльфийку и срезал на память один из её мягких светлых локонов перед тем, как исчезнуть в окне.