Уборщица

диване, поджав под себя ноги.

— Привет! — сказал я, демонстрируя добычу.

Она улыбнулась одними глазами, но так тепло, что мне захотелось тут же обнять её, прижать к себе так крепко, как только могу.

— Праздник уже кончился? — спросила она.

— Не, в самом разгаре — ответил я.

— А ты чего не празднуешь?

— Без тебя это не праздник!

Злата посмотрела на меня удивленно, и будто немного оценивающе.

— Пить будем? — спросил я.

— Так мы же на работе...

— Сегодня можно. Сам шеф проставился и благословил все это съесть и выпить!

— Тогда наливай — согласилась Злата.

Она осушила первый стакан залпом, её щеки зарумянились, глаза заблестели сильнее обычного.

— Ого! Это у вас в универе так пьют?

— А то! Мы с моим парнем так и познакомились. Он сказал, что я первая девушка, что смогла его перепить!

Моё сердце упало тяжелым камнем вниз.

— Твоим парнем? — зачем-то переспросил я.

— Бывшим! Уже бывшим! Ещё наливай!

Мы снова выпили.

— А сейчас у тебя есть кто-то? — спросил я. Если б не выпитый алкоголь, никогда бы не решился.

Она посмотрела на меня тем оценивающим взглядом.

— Может быть... — сказала Злата тихо и неожиданно коснулась губами моей щеки. Я в ответ коснулся рукой её щеки, привычно убрал волосы с уха, как всегда делал с Олесей.

— Что мы делаем? — шепотом спросила она.

— Отправляемся в неожиданное, но очень приятное приключение — ответил я и впился в её губы поцелуем.

— Погоди — шепнула она. Злата мягко оттолкнула меня, скользнула к двери и заперла её.

— Теперь нам никто не помешает...

Никогда не был столь возбужден, даже когда Олеся голая танцевала передо мной на столе. Я весь дрожал от жадности и нетерпения. Я был подобен голодной собаке, перед которой положили огромный кусок мяса. Злата была возбуждена не меньше. Я гладил сквозь одежду её небольшие груди и чувствовал ладонями, как напряжены соски. Я целовал её нежную шею, она порочно облизывала мою щеку и ухо. Мы кружили по комнате, словно в танце, сливаясь в поцелуях и объятьях. Но этот вальс медленно, но верно приближал нас к дивану. Я уже приподнял голубой фартук, и стал спускать с неё джинсы.

— Вань... — дышала она мне в ухо, — подожди... Вань... дай раздеться...

— Нет... — отвечал я так же тихо, — не надо... не надо...

Я спустил с неё джинсы, вместе с носками и трусиками. Все прочее снимать не стал. В моих фантазиях она всегда была в голубом фартуке, зачем всё портить? Ножки у неё были стройные, стопы аккуратные, большой палец ноги короче среднего, как на картинах Возрождения.

Она хотела лечь на спину, но я не дал, поставив её на диване на четвереньках.

— Подожди, подожди... — лихорадочно шептала Злата. Я склонился над её ягодицами, щекоча их дыханием.

Зад у неё был небольшой, и не идеальный. Пара небольших прыщей, родимое пятно, похожее на пролитый кофе, раздражение на тщательно выбритом лобке. Вульва похожа на пухлый пельмешек. Но меня сейчас интересовал сморщенный глазок ануса.

— Что ты делаешь? Не